Проклятье чёрных болот

Девушка беспомощно обняла себя за плечи. Вдруг шумная ярмарка взорвалась тишиной. Солнце исчезло. Голубое небо почернело. Всё утонуло в мрачных сумерках. Люди молча, с ужасом смотрели на что-то за её спиной. Яна оглянулась. На неё надвигался странный мужчина, тощий, с длинными светлыми волосами, в мрачном чёрном камзоле. На белом лице его глаза походили на раскалённые угли. В сгущающемся сумраке они опасно мерцали красным светом. Яне стало безумно страшно. Краешком сознания она понимала, что нужно бежать, но силы иссякли.

Ноги словно приросли к месту. Она стояла и молча, как жертва, смотрела на подбирающегося к ней хищника.

Внезапно кто-то схватил её за руку. Это была всё та же смуглая торговка. Она надела ей на указательный палец кольцо в серебряной резной оправе со сверкающим изумрудом на указательный палец и быстро-быстро забормотала:

– Это кольцо спасёт вас, миледи. Достаточно надеть на безымянный палец и повернуть камень. Берегите его.

Яркая вспышка ослепила и с силой швырнула её на мощёную золотистым кирпичом дорогу.

Она словно со стороны услышала свой отчаянный крик и предсмертный хрип смуглой торговки, закрывшей её своим телом. Грохот, сотрясший торговый ряды. Упала в темноту и проснулась от звонких пощёчин.

Тело ломило от неудобной позы. В голове шумело. Постепенно туман рассеялся, и Яна осознала, что лежит на лавке на остановке, а начальница остервенело лупит её по щекам. Яна отстранилась, села и облокотилась на спинку деревянного сиденья, тяжело дыша.

Сердце билось так, словно хотело проломить рёбра. В голове безумным эхом звучал предсмертный хрип женины и сотрясающий землю грохот.

– На, выпей, полегчает.

Анна Витальевна протягивала пластиковый стаканчик с какой-то жидкостью. Яна изумлённо посмотрела на неё, словно видела впервые. Когда-то идеальное каре гладких белых волос растрепалось. Пухлые губы без ярко-красной помады придавали лицу какое-то беспомощное выражение. Безупречный костюм был помят. Пуговица пиджака сиротливо болталась на нитке.

– Да хватит уже на меня таращиться. Черт знает что происходит! То меня вышвыривают с директорского кресла. То ты без чувств валяешься тут на скамейке, как последний бомж.

Посмотрела на Яну оценивающим взглядом.

– Ладно. Пей и пойдём всё-таки в кафе поговорим. Не на улице же разговаривать.

Яна осторожно села, протянула руку и вскрикнула: на указательном пальце сверкало старинное кольцо

Глава 6.