Пионовый зонтик

 Литературные новости

Барсов вышел из здания сыскной полиции и зашагал вверх по застоявшейся духоте Малого Гнездниковского переулка.

Со стороны могло показаться, что сыщик сосредоточенно размышляет над каким-то загадочным преступлением. Но вся загвоздка была в том, что никакого преступления пока не случилось.

Была лишь тайна. И слишком много вариантов её раскрытия.

Барсов перебирал самые разные догадки. Среди них мелькнула одна, самая яркая: вдруг это медсестра, которая семь лет назад уже ухаживала за нашими пленными с «Цусимы».

И вот между медсестрой и пленным вспыхивает чувство. Но они не могут быть вместе. Понятное дело, медсестра, красивая девушка из обедневшей самурайской семьи, обручена с каким-нибудь старым богачом, которому лестно, что хоть сам он сын угольщика, его дети будут уже из дворян. Богач её и получает, пусть малость попорченную.

И вот прошло семь лет, и богач умирает. Всё его состояние, по обычаю той страны, достаётся жене, пока дети не подрастут. И теперь богатая, независимая, ещё не увядшая вдовушка отправляется в путешествие, чтобы воссоединиться со своей настоящей любовью ? отставным флотским офицером, который по-прежнему живёт в Петербурге.

Эта гипотеза звучала хорошо, она могла бы послужить отличным сюжетом для кинематографа. А вот для сыщика она не годилась по одной простой причине: было совершенно неясно, как эту гипотезу проверить. Разве что внимательней просматривать «Биржевые Ведомости» ? вдруг там и правда сообщают о браке отставного флотского офицера с японской подданной, которая по этому случаю даже приняла православие.

Поэтому Барсов просто пытался для начала представить себе эту женщину. Вот она, в тёмном пальто и с зонтиком под мышкой, сходит на перрон, задирает голову, убеждается, что московское солнце не хуже, чем на родине, и раскрывает зонтик, так что мы видим только полыхающие цветы…

Нет, что-то не складывается. Не хватает деталей. Какое отношение эта женщина имеет к Москве? Даже если она и правда связалась с этим Драгомановым ? изданиями Тихомирова интересовался монгол, а не японка.

Если уж и искать японскую агентуру, то где-нибудь в Бурятии или Маньчжурии, а никак не в Москве. Да и Драгоманов по возрасту никак не мог оказаться под Цусимой.

И всё равно в деле что-то было. Что-то, что заставило старого сыскаря Кошко выделить одного из лучших своих сыщиков. Видимо, Старый Кот подозревал о чём-то ещё, просто не стал делиться.

Хитрое это было дело. Очень хитрое.