Стыд

– Гидрометцентр!

– Своему нутру и коленям я верю больше. Знаете, Анна, мои? дом устоял и восемьдесят четвертом и в две тысячи третьем. Ваш дом, дом Нинон, залило и остальные у дороги тоже, а в мое?м было сухо, даже в курятнике и в хлеву.

Я посмотрела на мадам Сабль и улыбнулась:

– Как звали жену Ноя? Вероятно, Марион, как и вас.

– Кто знает, может, и Марион. Только вот что я вам скажу. В две тысячи третьем сирена завыла ночью. Нас разбудили часа в два, и все мы выскочили на улицу в че?м были и помчались наверх к ближаи?шему подъе?му в город – узкои? крутои? лестнице у виадука.

Пьер тянул меня за руку наверх, а сзади подталкивала толстая Катиш, жена плотника, и все? кричала: «Быстрее! Быстрее!»… Если бы не Пьер, я бы не добралась. Старая лестница – деревянная, ступени во многих местах прогнили, и приходилось ползти наверх, как альпинисты, но без вере?вки и страховки. А внизу под виадуком высота метров пятьдесят – сорве?шься и костеи? не собере?шь – под лестницеи?-то скалы. Я помню, кто-то упал, в темноте был слышен дикии? крик. Я успела захватить сумочку с документами и немного денег, что были в кошельке. Пьер прихватил плед, но потерял его по дороге на виадук. Когда я забралась на виадук, сразу же улеглась прямо на асфальте под ливнем – сил не было даже на полшага. Рядом рухнул мои? Пьер и толстая Катиш. Она плакала и повторяла: «Мои? Ми-шель! Мои? Мишель!»… Ее? мужа, папаши Мишеля Муро, не было рядом. Только тогда до меня дошло, что это его крик я слышала на лестнице! И уже ле?жа на асфальте в грязных пузырях дождя, я слышала, как открыли турбины, и река с ревом бросилась на город…

Чашка с кофе дрогнула у меня в руке, и я поставила ее? на стол.

Теперь мне было не до смеха. Я уставилась в окно, давая время мадам Сабль собраться с чувствами.

В оконном прое?ме текла неповоротливая река. На газоне перед ограждением валялась старая газета. Это было очень странно. Я ожидала увидеть мятые пластиковые стаканчики, сигаретные окурки, но только не газету. Интересно, как со временем, от эпохи к эпохе, меняется мусор вокруг.

Лет двадцать назад клочки бумажных газет разлетались по опавшеи? осеннеи? листве в парках у скамеек, а теперь их заменили обрывки пластиковых пакетов да ламинированные стаканчики из фаст-фуда. Бумажных газет почти не выпускают. Даже в местном информационном центре на стенде из бумажнои? продукции лишь глянцевые листки-рекламки и ежемесячные каталоги продажи недвижимости.

Я скучала по бумажным газетам.