Как скажете, Пётр Всеволодович!

Как скажете, Пётр Всеволодович!

Элен Форс

Мало кто может ужиться с моим Боссом. Подчиненные называют его сыном Сатаны, а родители назвали его Пётром Всеволодовичем. Его имя говорит само за себя. Он олицетворение высокомерия, надменности и самовлюбленности. Наши отношения всегда были исключительно деловыми. Мы были практически офисные Бонни и Клайд, пока в командировке между нами не вспыхивает целый салют. Как теперь работать вместе? Что сказать мужу?Содержит нецензурную брань.

Элен Форс

Как скажете, Пётр Всеволодович!

Как скажите, Петр Всеволодович!

Пролог.

На кончике языка появляется привкус горечи. Так всегда, когда я нервничаю.

Не к добру происходящее. Не к добру.

– Пётр Всеволодович. – представился мой надменный начальник мужу, протягивая ему руку крупной ладонью вверх. По самодовольному лицу Дьявола не скажешь, что он раздражен и хотел бы этой же самой рукой придушить моего благоверного. Само радушие. Очаровашка.

– Много наслышан, Пётр Всеволодович.

Добрый вечер. – Тёма растерялся в присутствии Босса и теперь унизительно шаркал перед ним. Муж, как и все, попал под очарование и подавляющий взгляд моего Босса. Этот нахал умел производить впечатление. Люди писались в штаны от одного его грозного вида.

– Правда? И что же Вы обо мне слышали? – насмешливо заиграл густыми бровями Босс, всем своим видом издеваясь надо мной и как бы говоря: «А ты рассказала ему, как я тебя трахал в Стамбуле? Что первый анальный секс у тебя был со мной? Как ты стонала и умоляла меня не останавливаться.

Сколько поз мы сменили?»

Меня всю передернуло от двусмысленности разговора.

– Только хорошее. Она очень восхищена Вашим опытом и рада работать на Вас! – Тёма хотел еще что-то добавить, поэтому чтобы он окончательно не опозорил себя и меня я торопливо перебила его:

– А Вы тут какими судьбами, Петр Всеволодович? – мой голос более громкий, чем полагается и более визгливый, чем было прилично, но ничего с собой я поделать не могла.

Между ног так и мокло под давлением его тяжело взгляда. А в глубине его глаз я видела своё отражение с широко раскинутыми ногами. Этот нахал прямо сейчас вспоминал мою позорную ошибку. Ему доставляла удовольствие власть надо мной.

– Не мог оставить тебя одну в такой ответственный момент. – он говорил специально томно, растягивая немного гласные, чтобы я окончательно взмокла в его присутствия. Артист без Оскара, Второй ДиКаприо.