Хранители Седых холмов

Знакомо?

Торговец мясом нервно сглотнул и попятился.

— Та пошлёт доброе Солнце тысячу лет Величайшему из каганов! — проблеял, бледнея.

Визитёр удовлетворённо кивнул и бросил взгляд на обнажённого Вепря.

— Это твой раб? — акцент он сделал на слове «твой».

Торговец мясом воспрял и подобрался.

— Мой. Приобретён в Улас-Хоре. Купчая имеется. Показать?

— Не трудись, добрый мастер. И не беспокойся. Тебе верят. И предлагают хорошую сделку. Пятьдесят квартелей золотом за одного раба.

Торговец мясом приоткрыл рот, точно дохлая рыба, но быстро взял себя в руки.

Ухватился за штоф с вином. Наполнил кубок.

— Предложение щедрое, не спорю, — сказал, сделав глоток. — Но Вепрь не продаётся.

— Вне всякого сомнения, — кивнул долговязый. — Днём он принёс тебе без малого три квартеля. А после заката, полагаю, принесёт ещё больше. Не так ли?

Торговец мясом позеленел. Пальцы судорожно стиснули кубок.

— Ты приводишь к нему в клетку юных рабынь, которых он лишает девства на потеху зрителям, — продолжил человек в чёрном.

— А когда сластолюбцы удовлетворяют похоть и расходятся, приглашаешь иных гостей. Точнее — гостий. Женщин высоких родов, которые за большие деньги (и, разумеется, в строжайшем секрете) ложатся под неутомимого Вепря. Говорят, он не знает устали и готов оприходовать любую: красавицу, уродину, старуху…

— Это неправда! — взвизгнул Бара Шаад.

— Не отрицай. Истина ведома нам обоим. Продай раба, и никто не узнает о твоих маленьких шалостях.

Торговец мясом пошёл пятнами.

— Зачем он вам? Убивать, жрать и сношаться — всё, на что он способен!

— Надеюсь, что так, — непоколебимо отозвался визитёр.

— Что будет, если откажусь? — глухо вопросил Бара Шаад.

Визитёр хмыкнул.

— Четыре луны назад ты принял золото от благородной пэри. Она заплатила квартель за полную ночь.

Бара Шаад поджал губы и раздул ноздри. Вепрь же стоял недвижно с каменным лицом, хотя высокородную вспомнил сразу. Настоящая кошка в охоте. Горячая, голодная, она жаждала грубой мужской ласки… и сполна получила всё, что хотела.

Той памятной ночью Вепрь отжарил её так, что к утру пэри охрипла от криков.

— Не понимаю, о чём ты. — Торговец мясом отпил вина.

— Она понесла.

— И что с того? Может, она ложится под каждого.

— Всё может быть, — согласился человек в чёрном. — Да только её супруг и повелитель, отважный нойон Бахтур Оним, на днях возвращается из похода. Об ублюдке в брюхе жены ему доложат незамедлительно, будь уверен, и он разберётся с потаскухой по всей строгости обычая.