Птичка для инквизитора

— Артефакт принадлежал и всегда будет принадлежать старшим наследникам Анвара Великого. Я не брал чужого.

— Что?! — в бешенстве выкрикнул король и рывком поднялся, отшвырнул стул к стене. — Что ты сказал, ведьмино отродье? Повтори!

— Всего лишь правду, ваше величество. Вам и самому это известно.

— Ты… ты!

Король захлебывался яростью. Его тень духом из Преисподней металась по кабинету.

— Я король, а ты всего лишь жалкий граф, не забывай этого!

— И между тем я Дориан, а вы всего лишь Авелон.

Ирен могла бы поклясться, что сейчас отец улыбался. Немыслимо, но именно так он воспитывал своих детей: не пасовать перед трудностями, до конца сохранять достоинство. И не использовать магию во вред. Ирен не разделяла его последнего убеждения. Будь ее воля, она испепелила проклятого Хантера Авелона! Но даже теперь Гилмор не собирался нарушить клятву верности короне.

— Ты смеешь утверждать, будто богоизбранные Авелоны уступают каким-то графам! Может, ты и себя считаешь наследником трона?!

В оглушительной тишине тихий ответ Гилмора прозвучал набатным колоколом. Он подписал себе приговор.

— Я знаю лишь то, что вы опасаетесь за свой трон. Значит, я не так уж жалок.

— Ой ли? — хрипло рассмеялся король. — Как бы ты не пожалел о своих словах!

Его сапоги замерли в опасной близости от дивана, под которым притаилась Ирен. Задержав дыхание, она приготовилась к тому, что Хантер сейчас рывком отодвинет его, схватит ее за волосы, сделает то же, что и с матерью. Но он поступил иначе.

Странный звук! Сначала тоненький свист, а затем короткий вскрик. В следующий миг тело Гилмора Дориана грузно рухнуло на пол. Из зияющей на груди раны сочилась кровь, тонкой лужицей стекала под диван.

Оказывается, отец стоял так близко…

Отец!

В горле замер беззвучный крик.

Ирен прокусила щеку, зажала рот дрожащей ладонью.

Только бы не закричать, только бы закричать!

Еще минуту назад… Немыслимо! Разум отказывался поверить в увиденное. Ей показалось, король не мог убить отца! Если бы он хотел наказать, позвал бы того капитана, кого-то из гвардейцев. Они бы уволокли его прочь… как Эштона. Ирен до сих пор не знала, что с ним, но догадывалась, брата она больше не увидит.

И мать… Перед глазами до сих пор вставала жуткая картина: голова мотается как на веревочке. Со сломанной шеей не живут. Ее столкнули с лестницы по приказу короля, после того, как он наотмашь ударил ее по лицу.