Запутанные строки любви

Наши родители умерли, и близнецы переехали в столицу в поисках поддержки от какой-то тёти, имени которой я не запомнила. Да, впрочем, и неважно: её очень быстро не стало, и тогда Миа купила дом на деньги из своего приданого, начала шить платья, воспитывать меня и бесконечно ругать Эвана.

Но в этот раз всё звучит как-то иначе. От слов сестрицы у меня по коже бегут мурашки, хотя в экипаже ни капельки не холодно, да и сердечко сжимается. Но этот портрет... Не знаю. Нехорошее у меня предчувствие на его счёт.

Во всех книгах, которых я прочитала, гарантом успешного брака была любовь.

Благородный юноша спасал свою избранницу, превозмогал все трудности, и наконец они закрепляли свои намерения поцелуем. Если хотя бы где-то сюжет отходил от этого сценария, начинались проблемы. Массовые казни? Пожалуйста. Смерти? Тысячи их. Ох... пожалуйста, небесная госпожа, защити меня от такого исхода!..

И будто услышав мою молитву, сестрица поднимает покрасневшие глаза:

— Маленькая леди, ты выйдешь замуж только за того, кого сама пожелаешь.

Клянусь именем Розентроф!

Единственное, что я могу, — ошарашенно кивнуть. Неужто сестрица ведьма?..

Я изо всех сил стараюсь сохранять мрачное выражение лица, но выходит плохо. Весь этот вид за окном просто не дает повода злиться! Тут широкая улица, да причём настолько, что три экипажа с лёгкостью разъедутся. И цветные фасады с лепниной, и магазинчики на первых этажах! Тут продают посуду, там можно купить подсвечники, а в этом миленьком магазинчике вся витрина заставлена игрушками.

.. Ха, судя по всему, мы в Ремесленном районе. Да уж, Миа не поскупилась, когда выбирала мастерскую. Всё будет по высшему уровню.

С чего я это решила? А с того, что тут есть три знаменитых художественных мастерских, и каждая из них была чуть ли не центральным местом действия нескольких романов! О-о-о, так это же всё меняет! У меня есть шанс на встречу с прекрасным принцем!

— Ну вот, снова улыбаешься, — вздыхает сестрица, — а всего полчаса назад готова была меня растерзать. Эви прав: ты ещё совсем ребёнок.

Сестрица стучит по стенке кареты, и экипаж останавливается. Но как так, за окном не видно мастерских...

— Миа, а мы как...

— Ага-а-а! Боишься, злодейка? — сестрица хитро улыбается и рукой изображает когтистую лапу. — А вот зря. Прогуляемся немного, только и всего. Хотя стоило продать тебя пиратам за твои выходки, — как бы небрежно бросает она и грациозно выходит из кареты.

Как только ноги сестрицы коснулись гладкого мрамора, в ней что-то изменилось.