Змееловов больше нет

Собраться успею за полчаса, оставаться дольше в столице — нет смысла, вот и ознакомлюсь с документами по дороге. Если смогу сосредоточиться.

Это поместье прежде принадлежало Великому Змеелову. Тогда, когда он ещё не примерил на себя это звание и роль вершителя судеб, а звался Яребом Вориком, был талантливым алхимиком и носил баронский титул. Родовое гнездо. Потом оно номинально считалось собственностью Ордена, хотя, конечно, посторонних туда не пускали. Только хозяин изредка приезжал отдохнуть от столичной суеты и погреть старые кости.

Понимание, что именно там будут учиться змеёныши, поднимало настроение почти так же, как сама смерть Великого Змеелова.

Нет, не змеёныши — дети, школа же смешанная. Ведь раньше именно так собирательно называли всех, независимо от расы. На змеёнышей никто не обижался, конечно, но обычно под словами «дети» и «люди» подразумевались обе расы. Никому просто в голову не приходило искать в этом оскорбление. Никому до основания Ордена Змееловов.

Пока я шла через дворец к выходу, поняла, что с намерением выехать прямо сейчас поспешила. Это же не на несколько дней рабочая поездка, а надолго, легче считать — навсегда. Недалеко от поместья есть небольшой приморский городишко — не то Столбы, не то Столы, — поэтому с покупкой чего-то важного и неотложного проблем быть не должно, но это уже на крайний случай. Лучше бы сразу собраться основательно.

В первую очередь, конечно, купить одежду. У меня ведь почти ничего нет, кроме формы Змееловов. До сих пор это не доставляло неудобств, потому что сначала я носила её по праву и долгу службы, а последние пару дней было вообще не до бытовых мелочей. Что там одежда, я даже не могла вспомнить, когда и что последний раз ела! А вот сейчас, шагая через площадь и ловя на себе напряжённые, испуганные, подобострастные, а порой и ненавидящие взгляды, вдруг осознала простую истину: очень плохая идея — являться в форме мёртвого Ордена в школу, где предстоит учить юных змеёнышей. Не нужно мозолить им глаза лишним напоминанием о пережитых ужасах.

На улицах столицы ощущалось насторожённое ожидание. Опасения, сомнение, тревога. Мир изменился, жизнь изменилась, но люди пока боялись в это поверить. А некоторые, может, и не хотели — из тех, кому при Великом Змеелове жилось привольно и сладко, их наверняка терзал страх скорой расправы. Впрочем, если они неглупы, то уже успели убраться подальше от столицы.