Кощеева доля

— А вот так!

На крупе коня лежит связанная женщина, глядящая на богатыря и колдуна с злобой и мыча в кляп. Волосы у незнакомки золотые, а глаза пронзительно голубые, полыхающие яростным огнём.

— И как же это баба мне жизнь попортит? — Удивился кощей.

— А вот сейчас и узнаешь! — Просмеялся богатырь.

Хлопнул коня по крупу и торопливо отскочил, животное пронеслось мимо Кощея, обронив женщину, что начала яростно вырываться, разрывая путы.

Усыня выхватил из-за пазухи костяной гребень Бабы-Яги и бросил на землю. Камень у ворот треснул, и к небу потянулись огромные деревья с железными листьями.

— Эй! Ты что творишь? — Удивленно прокричал Кощей, стараясь разглядеть богатыря за расширяющимися стволами.

Богатырь победно захохотал и крикнул прижимая ладонь рупором ко рту:

— Это Мара Моревна! Богатырша, с которой я взял слово, что она возьмёт в мужья второго мужчину, которого увидит! И угадай что? Меня он увидела первым!

Дальше Кощей слышал только торопливый грохот сапог, удаляющийся прочь.

Мара сорвала последние путы, поднялась и подошла к колдуну, оказавшись на голову выше, и значительно шире в плечах. Глядя ему в глаза, по-хозяйски взяла кубок из рук и сделав большой глоток ласково прорычала:

— Ну здравствуй, муженёк.

Кощей шумно сглотнул и затравленно оглянулся на запертые деревьями ворота.

Глава 2

Мара Моревна взяла Кощея за ворот халата, подняла без видимых усилий, как котёнка, и внимательно оглядела, потягивая кофе из кубка. На лице отразилось легкое замешательство и обещание скорой смерти сбежавшему богатырю.

— Ну так, кто ты у нас, женишок? Хоромы знатные, а вот на вид плюгавенький...

— Я — Кощей! Бессмертный! Отпусти! Живо!

— Правда? А я думала, покрупнее будешь.

.. — Задумчиво протянула нежданная невеста, тщетно пытаясь сдуть пшеничную прядку с глаза.

Лицо у неё — грубо вытесанный лик идола, лишь немного округлённый дикой женственностью. Такую женщину легче представить с боевым топором в пылу схватки, чем в венке невесты. Прямой взгляд льдистых глаз напомнил Кощею далекую юность, когда пласт голубого льда неумолимо полз от виднокрая к виднокраю.