А где-то в соседнем дворе…

День и ночь носился он по офису, приставал к сотрудникам с длинными разговорами ни о чем или сидел на столе у шефа, одним глазом косясь в монитор. Опустошал аптечки в поисках халявной валерьянки или горлопанил песни, подражая, так называемым, «звездам» последнего поколения. После команды «надоел, как собака», замолкал и обижался около часа, а то и вовсе уходил непонятно куда.

Японцы позиционировали его неприхотливым, верным и преданным домашним псом, не нуждавшимся в выгуле и способным употреблять пищу, чтобы не особенно отличаться от настоящих животных, но, по мне, в России робот приобрел все повадки самодовольного, наглого и хамоватого котищи, бродящего, где вздумается, и творящего, что захочется.

— Леопольд Котофеевич, — нежно осведомилась Галочка из кухни, — вы молочка откушаете?

Батон выгнул черно-бурую спинку и потянулся, всем видом изобразив безразличие к двуногим.

— Прошу, — улыбнулась Галочка, внося на подносе небольшую чашечку кофе, круассаны, горький шоколад и суповую тарелку технических сливок. — Как вы к нам добрались, Максим Андреевич? — это уже мне.

— На крейсерской скорости пять километров в час: Москва стоит перед праздниками.

— Да-да, — вздохнула Галочка, — пробки различаются теперь не только на утренние и вечерние, но и дневные предпраздничные. Ладно, пойду: работать пора.

Она почесала Батона под подбородком, поправила очки в темно-коричневой оправе, и, соблазнительно покачивая бедрами, удалилась.

— В столице выпало около тридцати сантиметров осадков, — проинформировал диктор, — московская автоинспекция призывает граждан отказаться от использования личного автотранспорта.

— Ой, дурачье, — вздохнуло начальство. — Что ж их опыт ничему не учит, а?

— Хрым, — подтвердил Батон, разбрызгивая сливки по столу.

— Неужели сами не знают, что те, кому надо, не прислушаются, а остальные решат, будто проскочат? Помнишь, как летом было?

— Когда объявляли день «здорового воздуха»?

— Угу. Все еще надеются, что опыт запада им поможет. Однако у нас ведь менталитет особый, — продолжало начальство, медленно выговаривая слово за словом. — Помнится, тогда стояли даже там, где никогда заторов не случалось… — и в миг перейдя на бодрый тон, распорядилось: — Хватит кофеем травиться! За работу, и пусть к двадцати часам ни одного водилы на дорогах не будет! Максим, возьми Котофеича.

Я вздохнул, но спорить не стал.

***

Тридцать километров в час — катимся понемногу. Легковушки обгоняют справа и слева.