Карты судьбы

Один из стрейкеров подобрал меч Дана, взвесил его в руке. Приставил клинок к горлу пленного. Тот не спускал с него внимательных серых глаз.

— Ну-ка, горец, пес, идущий по следу, скажи — сколько вас в стае?

Дан усмехнулся и почувствовал, как острие легко прокололо кожу.

— Отвечай, горец!

Дан захрипел.

— Легче, легче, — добродушно выговорил второй, — а то он не сможет ничего сказать.

Враг неохотно отнял меч, наклонившись, ударил мощной рукоятью. В глазах у Дана потемнело — и он не сразу понял, что происходит.

Резкий свист, стрейкер медленно валится на пленника. В узкой щели между шлемом и кольчугой торчит черная стрела.

Ошеломленные враги, хватаясь за оружие, крутятся на месте; придавленный тяжестью убитого, Дан ухитряется лягнуть связанными ногами одного из них; другого, рванувшегося в заросли, настигает вторая стрела. Дан пытается перевернуться на бок и замирает. Нет, это не его Охотники...

Серый человек мягко спрыгнул с дерева, неторопливо пошел по утоптанному снегу, держа под прицелом третьего стрейкера.

Дико вскрикнув, тот рванулся со снега — и получил свое.

Дан поморщился:

— Зачем ты? Мне надо было его допросить.

— А мне надо было его убить, — возразил лучник.

Он подошел, перекинув через плечо лук, остановился над Даном. Из-под серой ткани капюшона блестели глаза. Повернув к нему голову, Дан молча ждал. Лучник достал нож и наклонился.

— Стоять! — крикнули за его спиной. — Стоять! Брось нож!

И в этот миг Дан не мог не восхититься незнакомцем. Тот даже не вздрогнул.

И тем более не бросил нож. Только медленно выпрямился и обернулся.

— Брось нож! — угрожающе повторили ему.

— Бросит, — пробурчал Дан, — да только в тебя. Развяжи меня хоть ты, Брон.

— Но...

— Развяжи ты, если не даешь ему! Или ты ослеп?

Все еще настороженно косясь на отступившего лучника, Брон, мальчик из его отряда, выросший на этой войне, быстро разрезал веревки, помог подняться. Отстранившись, Дан протер снегом разбитое лицо, оглядел поляну. Вздохнул с досадой. Брон подвел коня — невысокое, крепкое, выносливое животное с заплетенной в косички гривой.

Отряхиваясь, Дан уселся в седло. Брон наклонился над мертвым стрейкером, снимая с него подбитый мехом плащ, встряхнул, любуясь золотой вышивкой. И услышал негромкое:

— Я бы не советовал этого делать.

Брон покосился недобро:

— Почему?

— Я могу ошибиться, — просто объяснил лучник.

Брон хмыкнул, накидывая на плечи плащ. Командир, молча наблюдавший за ними, сказал резко:

— Он прав.