Даниэль

А комната действительно оказалась очень светлой.

- Доброе утро, - сказала я. - Давайте я хоть бутерброды изготовлю.

- Готовьте, - позволил он. - После завтрака я провожу вас до дверей. Вы

пойдете в церковь, купите свечек на все деньги, сколько есть в кошельке,

оставив себе только на дорогу домой. Поставьте к любым образам. И

постарайтесь пробыть там, в церкви, подольше. Не меньше двух часов.

Он замолчал.

- А потом?

- Потом погуляйте по городу и - домой.

- А?..

- Я сам появлюсь.

С тем я и ушла.

В церкви по утреннему времени народу было немного. Я изучила всю

религиозную литературу, котрая была выставлена в скромной витринке,

купила пять десятков свечек и пошла вдоль образов, пытаясь настроиться на

общение с ними. Один из самых любимых был святитель Пантелеймон - древней

византийской красоты юноша, похожий на коротко стриженую, кудрявую,

черноволосую девушку. Николаев-угодников в храме было четыре, и один из

них считался чудотворным.

чувства протеста не присоединилась к общему хору, а отыскала остальные

три образа, перед которыми в больших круглых подсвечниках вообще ни

огонька не горело.

Восстановив таким манером справедливость, я вернулась к Спасу

Нерукотворному, который был у самого входа. Беседу с этим образом я

обычно оставляла напоследок. Он как бы провожал меня из храма в мир.

Зажгла последнюю оставшуюся свечку, капнула воску в держатель, утвердила

ее - и тут огонек затрепетал, забился в отчаянии.

Я было подумала на сквозняк - да только все прочие свечи в подсвечнике

вели себя спокойно, я бы сказала - сдержанно.

Мой огонек откровенно буянил - не гас, но и гореть толком не собирался.

Я окружила его ладонями в надежде, что есть какая-то снайперски

нацеленная струйка воздуха, и я оберегу огонек, все-таки гаснущая перед

образом свеча - дурная примета. Я хотела дать ему успокоиться - но он,

как бы сознательно не желая прикасаться к ладоням, взмыл вверх, вытянулся

в желтую нить, испустил тонкий дым и задрожал.

Тревога!

Не перекрестив лба, я выбежала из церкви.

Два часа еще не прошли, да и не велел мне Даниэль возвращаться, однако я

направилась к его дому. Транспорт в этой части города ходил по трем

длинным и параллельным друг другу улицам, а между самими этими улицами

сообщения не было вовсе.