Килька в томатном соусе

Восемь звонков от сестры и одиннадцать сообщений от неё же. Последнее гласило – «Родная моя, я узнала, кто купил рояль. Это Тамион Лист». Еще с минуту она тупо пялилась в экран коммуникатора, пока смысл сообщения не дошёл до неё. Тамион Лист…

Этот человек уже давно был её кумиром. Его искусством восхищалась матушка. Именно с матушкиной подачи Скилли увлеклась тем, что творил тот, кого называли Тамион Лист, иногда Тамион Ге Лист. В этом мире, пронизанном информацией обо всём и обо всех, немного было людей настолько закрытых и таинственных.

Никто даже не знал – настоящее ли у него имя или творческий псевдоним, что было удивительно, ведь для каждого при рождении изготавливалась тончайшая кремниевая пластинка в один квадратный сантиметр. Человек получал свой личный индивидуальный, ни разу не повторявшийся код, туда же сразу заносили дату, время и место рождения, основные биологические параметры. Пластинку вживляли чуть ниже правого уха. По мере взросления специальными идентификаторами туда вносили всю необходимую информацию, вплоть до школьных оценок. Лишиться пластинки – её еще называли рубрикатором – можно было, только потеряв голову. В прямом смысле слова. И большую часть информации о каждом жителе можно было найти в БИСе, Большой Информационной Системе. Не заносились туда только те сведения, которые по той или иной причине хотели скрыть государственные органы.

Но какие такие тайны могли быть у Листа, всемирно известного музыканта? В эпоху, когда музыку мог сочинять любой с помощью электронных нейросистем.

Да что там любой, ЭНС и сами прекрасно справлялись с этим вроде бы несложным занятием. Но Лист… Он делал то, что мало уже кто умел в этом мире. Он виртуозно владел не одним старинным музыкальным инструментом. Рояль, скрипка, виолончель, арфа, флейта и саксофон были ему подвластны. Он давал концерты вживую, собирая зрителей на городских площадях и стадионах. Он возродил почти ушедшую в прошлое традицию слушать музыку не через наушники, а напрямую – от музыканта к зрителю. Люди, получившие заряд живой, практически магической энергетики настоящей музыки, музыки, сочиненной великими композиторами давно ушедшей эпохи, уже не могли забыть ее волшебного воздействия. И чем больше росла его слава, тем скрытнее становился сам артист. Но в БИСе еще можно было найти отрывки его давнишних интервью.