Бард

Оставались только золотые глаза, немного насмешливые, немного грустные. На очередном взмахе руки, девушка-тифлинг, изящным приглашающим жестом обвела пространство перед собой. Жест, который нельзя истолковать неправильно. Даже если захочется...

И темнокожая странница шагнула вперёд. Два шага, словно по канату, по единой линии, раскачивающиеся бёдра, запрокинутая следом голова и выброшенные в стороны руки. А затем, словно сломавшись в поясе, странница сложилась пополам, уронив неухоженные белые пряди, щёлкнувшие пальцы мгновенно влились в ритм, который задавал дарбука.

Волнообразными рывками напрягая спину, она распрямлялась, ритмично покачивая плечами, рисуя бёдрами замысловатые восьмёрки. Перед взором скакало море, облака, чайки, и только глаза певицы казались неподвижными, направленными в самые глубины... чего?

Та, что некогда была Илитиири, всё больше растворялась в танце. Казалось, в её теле почти нет костей, лишь мышцы, позволяющие ей двигаться словно вода... словно трава... Трава на ветру.

.. Не задумываться... не вспоминать... не оглядываться. Только Танец. Ничто иное не имеет значения. А ещё единственная Зрительница с золотыми глазами.

Очередной тоскливый перелив незнакомых слов и гибкое тело изогнулось аркой, белые волосы мазнули по настилу причала, по голенищам алых сапог, широко раскинутые руки двигались, словно два ручья через гладкие пороги...

Хотелось вдохнуть. Глубоко. Всей грудью. Это было совершенно не нужно, но просто — хотелось. А сейчас не было смысла противиться тому, чего просто хочется.

Выпрямившись струной, танцовщица вскинула одну ногу, согнув в колене, и уперев носок в колено другой, вращаясь всё быстрее по мере того, как сгибались в локтях её руки, пока она не заключила сама себя в объятия... Перед глазами неслись картины, воспоминания, фантазии. Прошлое смешивалось с будущим, окрашивая настоящее безумным калейдоскопом отражений.

А когда музыка стихла и над толпой взметнулась волна рукоплесканий, возгласов и свиста, Танцовщица осознала, что она стоит на коленях прямо напротив стоящей на коленях Певицы.

Лицом к лицу... Глаза в глаза...

Тонкие пальцы тифлинга скользнули по контуру маски странницы, на губах играла тонкая улыбка. Затем, прежде чем тёмная успела опомниться, ладонь девушки-тифлинга прижалась к её груди. Безжизненно пустой настолько, что ей можно было ощутить, как пульсирует горячая ладонь. И уж конечно странная бард в непонятных одеждах не могла этого не заметить.