Соло для судьбы в сопровождении вечности

Но уже в аэропорту на вопрос: «Когда я увижу тебя снова?», - она вдруг улыбнулась и ответила: «Когда ты захочешь меня увидеть и прилетишь». Улыбка тронула его губы, и он кивнул. Прикоснулся губами к ее ладони и еще раз кивнул: «Сегодня. Я прилечу сегодня». И теперь Бэта стояла у окна и смотрела с высоты десятого этажа на забор, еще девственно железобетонный в момент ее отъезда. Теперь с него на нее смотрели печальные глаза мужчины, идущего вперед. Словно на встречу… к ней. Он улыбался, как улыбаются только любимым людям. Это раздражало. Это бесило. Она стояла и смотрела ему в глаза. Ошеломленно. Ошарашенно застыв с недонесенной до рта чашкой чая. Лицо мужчины непостижимым образом, похожее как две капли воды, на мужчину, чей звонок Бэта ждала с минуты на минуту. Этот звонок и вывел ее из оцепенения, она опустила чашку на подоконник, взяла телефон в руку и нажала на зеленый символ видеосвязи. Соединение прошло, и экран отразил лицо мужчины, идущего к ней. Он улыбался так знакомо, что Бэта вытянула руку с мобильным, сверяя картинку и оригинал. И только сейчас воспоминания настигли ее, не давая опомниться, пробуждая, срывая, слой за слоем, присохший, причиняющий невыносимую боль очередной виток времени, обнажая память со слежавшимися полуистлевшими воспоминаниями.

– Бэта? С тобой всё в порядке? – голос, еще пять минут назад такой желанный, вывел из ступора. Осознание того, что она всё еще стоит у окна и таращится молча во включенный монитор, привело в чувства.

– Да. Не прилетай. Я больше не жду тебя.

Вика замолчала, сосредоточенно теребя мочку уха и глядя в окно.

– Ты шутишь? Это история? Милая, в лучшем случае это начало истории. – Протянул я разочарованно, съезжая с окружной, – Ну, давай же. Дорога длинная и я требую историю целиком. Пожалуйста, - я скосил глаза на непривычно сосредоточенное лицо моей подруги. Она молчала, погруженная в свои мысли, смотрящая прямо перед собой, сложившая руки на колени, как школьница. Сомнение, что она меня вообще слышала, поскреблось невзначай и я неожиданно для себя нашел диктофон на телефоне и нажал на запись. Зачем? Не знаю. Минутный порыв. Мотор мирно урчал и машина отмеряла километр за километром. Вика молчала. Захотелось потеребить девчонку, но что-то остановило. Я выщелкнул сигарету из пачки, опустил стекло и закурил. Вика вздохнула и заговорила:

– Ну, скажем так. Париж… 1678г…

Я усмехнулся и подавил желание спросить «почему именно Париж и этот год?».