Элфрид

А может, так было всегда?.. Но в сказаниях и в песнях, которые передавались из поколения в поколение от родителей к детям, а от детей потом к их детям – и так без конца – говорилось, что когда-то город утопал в зелени, над домами парили птицы, всюду порхали бабочки, в воздухе витал сладкий цветочный аромат, а на главной площади бил фонтан. Всё это было очень трудно представить, наблюдая ту серую и унылую картину, которую каждый день видела Элфрид, и сложно было представить то, что когда-то здесь всё дышало, цвело, было живым…

На центральной площади действительно стояла обледеневшая скульптура, которая могла раньше быть фонтаном. Иногда гуляя по городу, Элфрид останавливалась возле неё и представляла, как весело журчит вода, и струи воды, падая вниз, разбиваются на тысячи капелек, переливаясь на солнце словно алмазы.

Много другого было в сказаниях и песнях. Когда Элфрид была ещё совсем-совсем маленькой, бабушка рассказывала ей о трёх сёстрах, которые некогда жили в этом городе. Те, кто не одобрял колдовство, называли их ведьмами, другие же считали их чародейками и благодетельницами, ведь они поддерживали гармонию – старшая из сестёр погружала природу в сон, средняя напротив пробуждала всё живое, а самая младшая стояла на страже времени и пространства. Так они сменяли времена года. Но однажды старшая из сестёр заточила младшую в огромном каменном замке где-то далеко за пределами острова. Замок защищён цепью гор, которые вершинами своими насквозь пронзают облака, настолько они огромны и неприступны. Да и сам замок походит на гору – тёмный, величественный, он возвышается над гладью сапфировых озёр, которые окружают его со всех сторон. Окна его словно пустые глазницы, но совсем не похоже, что они лишены зрения – холодным взглядом замок неустанно всматривается вдаль, ожидая незваных гостей, а тень его уползает далеко-далеко, будто она готова проглотить любого, кто осмелится ступить на эти земли… Ни у одной живой души никогда и ни за что не получилось бы пробраться к огромным каменным стенам замка, никому не удалось бы попасть внутрь – там никогда не было ни входа, ни выхода.

Без сестры, которая должна была следить за ходом времени, обычный порядок вещей был нарушен, и равновесие в природе сильно пошатнулось, покрыв город и его окрестности толщей снега и льда.