Оковы

Академия располагаюсь недалеко от королевского дворца – приходилось постоянно притормаживать перед повозками. Били уже встречались в столице. По дороге Мираэль встретились три черных красавца. Сама она получила свой биль в дар от дедушки Андре. Прошлым летом она посещала завод на окраине Вестдалена. Ее настолько впечатлил склад новеньких билей, что она долго рассказывала о нем каждому собеседнику. Лэрт Блэкстоун не мог не заметить ее неподдельного интереса. Биль у нее появился тем же летом. Мама едва не лишилась чувств, когда поняла, что ее дочь будет управлять «этим гигантским чудовищем» и «повозкой кладбищенской бездны».

Папа лишь многозначительно хмыкнул, мама замолчала и поджала губы.

Тогда Мираэль уже исполнилась двадцать один. Сейчас же, когда Академия почти окончена, Мираэль надеялась, что мама совладает со своей тревогой о дочери. Неловко постоянно волновать дорогую родительницу, как и ощущать себя несмышленым ребенком.

Мираэль въехала во двор Академии и остановила биль. Выходить пришлось в лужу. Что ж, туфли она высушит позже.

Холл Академии был пуст, утверждая Мираэль в том, что она единственная сумасшедшая. Студенты, как им и положено, использовали любой повод, чтобы устроить себе выходной. Тем лучше для нее – меньше любопытных глаз. Да и в буфет ее никто не заманит. Конечно, она любила «ванильные сердечки» из песочного теста и мятный чай, но посиделки сегодня не входили в ее планы.

Библиотека работала. Мираэль показала свой абонемент и засела в «разделе сознания». Ей предстояли долгие часы изучения пыльных томов.

Поиск давался непросто: девушка не знала, что именно нужно искать и все время отвлекалась. Ей встретились научные статьи о природе хождения во сне – на этом поле брани нордландские ученые сломали немало копий в еще домагические времена. Кто-то считал, что хождение во сне это последствия детских переживаний, кто-то утверждал, что все дело в нарушении мозговой конституции. Последних ученых было так много, что Мираэль невольно засомневалась в своем здоровье. Вот только ни один ученый не предложил ни одного вызывающего доверия способа лечения.

Увы, содержимое человеческого черепа все еще оставалось неизученной темной бесконечностью. Мираэль не собиралась испытывать на себе ни минеральные ванны, ни сомнительные компрессы из сока ядовитых трав и тем более пропускать через свое тело токи.

За окном стало темнее. Девушка выглянула в окно: ветер принес с запада еще более злую тучу. Она могла представить, что сейчас происходило на море.