Импровиз. Одиночество менестреля

Импровиз. Одиночество менестреля

Владислав Русанов

Пролог

Реналла не думала, что способна когда-либо испытать настоящий ужас. Просто так пугалась она часто, как и свойственно девочкам. Увиденная в полумраке спальни крыса; нетопырь, влетевший в окно; ухающая ночью болотная выпь; крики кружащего рядом с замком козодоя; злая собака; бык, которого выпасали на лугу, а чтобы добраться до опушки с зарослями малины, нужно было пройти мимо него или сделать большой крюк по задворкам, где, опять же, можно запросто влезть в крапиву, ничего хорошего не сулящую босым ногам. Боялась чудищ и демонов из сказок, что на ночь глядя рассказывала ей нянька. Став чуть постарше, она боялась за жизнь отца, отправляющегося на войну с Унсалой. За менестреля Ланса альт Грегора, который должен был драться на дуэли с сыном посланника с островов. И за сына посланника тоже немножко. Боялась за мужа, который отличался задиристым нравом и часто ввязывался в поединки. Боялась, когда осталась одна в Аркайле и когда приехали родители Деррика. Боялась бежать в карете прана Гвена альт Раста. Очень сильно боялась, когда стала свидетельницей убийства знаменщика Толбо. Но оказалось, что эти страхи — сущая безделица.

Ведь ни крыса, ни бык, ни, тем более, свёкор со свекровью не угрожали её жизни непосредственно. А переживания за кого-то, пусть даже и за близкого человека, так и останутся переживаниями, даже если они очень сильные и не находишь себе места, и темнеет в глазах, дрожат руки и ноги.

Но первый обстрел Вожерона...

Начался он среди бела дня, когда Реналла, скучая у окошка — а покидать подворье, где квартировалось командование Роты Стальных Котов, ей запретили строго настрого — решила позвать служанку и расчесать волосы. Марша, по всему похоже, была готова молиться на Реналлу. Ещё бы! Многие селянки и дворовые девки успевали от рождения вырасти, выйти замуж, нарожать детей и состариться, нянча внуков, а города так и не видели. Для четырнадцатилетней девчонки Вожерон казался столицей — двухэтажные дома с каменным основанием, черепичные крыши, позолоченные купола храмов, ратуша, замощённая камнем рыночная площадь. А ещё — военные... Красавцы-праны, как свои, местные, так и кевинальцы, вирулийцы, даже несколько унсальцев. Одетые в яркие камзолы, начищенные кирасы, шлемы с плюмажём. С гербами Домов на груди. Вооружённые шпагами и кинжалами. Первые насколько дней Марша наблюдала за ними с раскрытым ртом и выпученными глазами.