Ригиторум. Эра разлома

— Да я тебя сгною в самом нищем квартале Минакса!

— Но, господин…

— Будешь милостыню собирать и вылавливать крысиные тушки из канализации!

— Господин, я…

— В жопе колея! — прикрикнул Фицер, после чего обхватил голову руками, выпучив на меня глаза. — Рональд, я… Я обещаю, ты никогда больше не увидишь Гору, ты меня понял?!

— Я все исправлю, господин Фицер!

— Как, сукин ты сын?! Посыльный полчаса назад принес весть, что Велизар начал спуск в расположение гвардии!

— Я мигом, я… Я сейчас прибегу! — крикнул я, прорвавшись через толпу счетоводов, которые загородили путь к выходу.

— Можешь не возвращаться! — орал мне в спину распорядитель, да так, что его голос эхом отражался от высоких каменных стен вестибюля.

Гребаная икра! Чертов Фицер со своими угрозами! Так и знал, что ничего хорошего от визита придворного чародея к гвардейцам ждать не приходилось. Эх, да чего там. Ведь я и сам знатно лопухнулся. Решил, что хватит времени после порта, где я и взял продукты у купца из вольных городов, забежать к Мариссе, проведать ее самочувствие.

После собирался впопыхах, а сверток с икрой скорее всего так и остался дома! Пока спущусь на подъемнике, найду эту треклятую жижу из рыбьих потрохов, а потом наверх… К тому моменту с Фицера уже спустят три шкуры, и он не постесняется с лихвой отыграться на мне. Впрочем, затеряться в Минаксе я всегда успею. Было бы глупо сдаваться без боя, даже не попытавшись исправить ситуацию! А вдруг Велизар не сразу потянется к своей любимой икорке? Все же он не пожрать туда поехал, а какие-то дела обсудить. Наверное… А уж к тому времени, как проголодаются, я буду тут как тут. Главное не отчаиваться!

Галерея, по которой я изначально и пришел к зданию управления от подъемников, уже почти закончилась, как вдруг из-за угла мне навстречу выбежал человек. Сбив незнакомца с ног, я и сам повалился на мощеную булыжниками дорожку, стукнувшись головой о деревянный бортик над пропастью.

— Да чтоб у тебя яйца лопнули, олух! — прорычал я и замахнулся кулаком на упомянутую часть анатомии незнакомца, но вовремя остановился — у дальней от обрыва стены сидела девушка с рыжими волосами, один в один, как у моей Мариссы.

Она одной рукой уперлась в землю, пытаясь выпрямиться, а другой прижимала к себе рулон бумаги, от которого ощутимо пахнуло рыбой.

— Простите меня, — прошептала девушка и жалобно шмыгнула. Я тут же подскочил к ней и, положив два пальца на подбородок, поднял лицо к себе.