Ведущая в битву

Окрестный люд собирался на службу, и увязавшись за ними, девы быстро дошли до церкви. То тут, то там они замечали людей с плохо скрытыми амулетами и знаками старых богов. Люди набивались в церковь, выстроенную на небольшом холме из стоячих брёвен, каждое из которых было украшено древними узорами. Приколоченный сверху крест смотрелся несуразно. Валькирия помнила те времена, когда тут поклонялись совсем другому богу.

Отойдя подальше, за сосны, валькирии наблюдали и ждали. Темнело. В конце концов, люди побрели по домам. Но не все. Некоторые остались ждать чего-то вне церкви. Тревожное ощущение нарастало и накрыло дев, как только святой ступил наружу. Его свет обращался к стоящим вокруг людям, но задевал и валькирий. Старушка благодарно закивала священнику и крепко поцеловала большой золотой крест, что он протянул ей. Она резво ушла прочь, то и дело касаясь головы. Будто что-то, что терзало её, ушло. Вот дружинник конунга размотал повязку со своей руки, что скрывала чёрную плоть и гниль. Святой встал на колени и усердно молился несколько минут, прежде чем резко схватил больную руку. От неожиданной боли дружинник скорчился и упал на землю, а монах продолжал крепко его держать. Когда он отпустил руку воина, чёрная плоть и гниль исчезли. Обессиленный дружинник с трудом поцеловал крест, и его утащили товарищи.

Святой давал советы, лечил, а иногда и бил по голове просящих. Таким ударом он вылечил от дурости юношу, пришедшего просить славу конунга, и девушку, посмевшую просить его о привороте.

– Смотри внимательней, смотри на них, на каждого кого он коснулся, – Агнес шептала, хотя их речи никто не мог услышать.

Присмотревшись, валькирия увидела, как люди изнутри светились радостью обретения здоровья, получению важного совета или просто приобщению к божественному. Их восхищение и радость, их поклонение сформировали чёткую связь. Их чувства и ожидания лились потоком в тело святого, питая его, позволяя ему творить чудеса. Душевный подъем, что испытывал каждый проситель, был отражением энергии самих людей.

– Он ведь...

– Нет, он живой, я точно знаю.

Последние люди разошлись, и больше не заслоняли собой тело святого, с доброй улыбкой взирающего на расходящуюся паству. Большой золотой крест на скромных одеждах был не единственной выделяющейся вещью. На его поясе висели ножны, скрывающие меч с длинной рукоятью и небольшой, едва заметной гардой.

Только он скрылся в дверях, девы выдвинулись вперёд.