Чума теней. Книга вторая.

Чем ты лучше других?

— Э, да разве вынесет душа на чужой землице-то работать, когда счастье свою обрабатывать знал? Ну, подруга по несчастью, а теперь давай думать, как дальше быть.

— По какому несчастью? Я не жгла ничьих угодий в отместку за то, что оттяпали в суде последнюю землю.

— Ну, кто ж знал, что он там пьяный среди репок лежит, успех отмечает! Благодарил бы, дурень, что живой остался. Нет же, под покушение на убийство подвёл, скотина! А друзья мы по несчастью потому как оба заблудились.

— Я? Я заблудилась?!

Женщина захохотала.

— Ладно. Давай, собирайся. Выведу тебя к своим. А по дороге про магов расскажешь.

Теперь настал черёд хохотать Хохотуну.

— Насмешила. Смотри какой лес дремучий. Как солнце увидишь, определишь, где север, а где юг? Да и, думаешь, я помню, с какой стороны шёл?

— Ну, ты же шёл, а не летел по воздуху. Значит, оставил следы. Вот по ним и вернёшься.

Женщина стряхнула крошки с колен, и подошла к краю полянки. Хохотун, кряхтя и посмеиваясь, убирал остатки трапезы.

— Ну, что, красавица? Нашла мои следы?

— А чего их искать? Вот они.

Брык подошёл к Хмаи, набросил ей на плечи её плащ, и недоумённо посмотрел на землю.

— Где?

— Да, вот, трава примята.

— Где она примята? Она вся ровная.

Хмаи закатила глаза, словно бы Хохотун смотрел при ней в открытую книгу и спрашивал, где буквы.

— Пошли, горе-поджигатель. Верь мне, я знаю толк в следопытстве.

— Угу. Я тебе поверю, а ты заведёшь по самоуверенности в Буреломные Дали или Гнилые Болота. Есть здесь такие места....

— Знаю, я только что с Гнилых Болот, хотя и была мысль пройти Буреломными Далями.

— Да ты в своём ли уме, красавица? Места гиблые. Туда если попал, всё, навеки пропал. Ни тропиночки.

— Тропиночка всегда найдётся, если хорошо искать.

Хмаи пошла по лесу быстро и уверенно. Чтобы увидеть следы Хохотуна ей даже не надо было наклоняться. Хохотун семенил сзади и пытался навести мосты в плане личного.

-...Вот и думаю, а не составишь ли ты компанию, такая одинокая, другому одинокому? В блуде жить не будем, у нас тут и священник есть, обвенчает.

— Прости, но я уже венчана. И муж мой оказался таким мерзавцем, что отбил на много лет охоту любить и быть любимой. После всего, что со мной произошло... в общем, даже не предлагай.

Хохотун растерялся, но ненадолго.

— И что? Вечно что ли из-за одного скота одной бедовать? У меня, если хочешь знать, тоже был неприятный опыт по части женитьбы. И ничего, в монахи не записался.