Проклятие и искупление. Том 2. Наследие

Когда в сердцах людей царит смятение, а умы гложут сомнения, должен найтись кто-то, кто каждую минуту будет указывать на ведущую их дорогу. Даже, если он и сам не видит ее. Добавь немного смелости в свои шаги – пусть они и совершены в абсолютной темноте – и твои соратники воспрянут духом, а недоброжелатели посторонятся. Это заметно увеличит шансы на успех в сражении. Однако, моя битва была проиграна.

Я собиралась вернуться в библиотеку, когда появился отец. Окружив ноги и руки пламенем, он скользил над самой поверхностью океана, оставляя за собой тропу из пара.

Его волосы с прибавившейся сединой трепетали, ловили в свою сеть блики пламени.

Вскоре отец ступил на белый камень неширокого кольца вокруг Храма. Я уткнулась лицом в грудь Сапфировой Маски. Его одежда пахла гарью.

– Извини, пришлось задержаться немного дольше, чем я планировал, – его рука пригладила мои волосы и, аккуратно взяв за подбородок, подняла к себе лицо. Его единственный глаз смотрел на меня сквозь прорезь в каменной маске, и я не знала, что вижу в нем.

 

– Так и не скажешь, что происходит в Огнедоле? – скорее для проформы спросила я. Надежд, что отец когда-нибудь ответит, уже не осталось.

– Все как всегда, разве что север замели снегопады, каких не бывало уже лет десять как, – растрепав волосы, он подтолкнул меня к башне. – Мы получили новый мир, и, чтобы к нему привыкнуть нужно немного времени. Расскажи лучше о своих успехах.

Мы прошли через высокую арку, отделявшую кольцо вокруг башни от внутренних помещений. Первый маг не любил дверей.

Во всяком случае я не нашла ни одной. К стенам он тоже относился предосудительно. У Первого вообще были странные пристрастия в архитектуре, или же вовсе таковых не было. 

Внутри Храм состоял их двух частей. Внутренний круг уходил бесконечно вверх и заканчивался открытым небом. По его стене спиралью вилась лестница, обрамленная перилами, на каждом из этажей превращалась в галерею и затем вновь в череду белых ступеней. Галереи были отделены от помещений внешнего круга строем тяжелых колонн.

На каждом этаже располагалась только одна комната, разделенная таким же колоннами на сектора. Вместо окон – гигантские провалы в стенах, от пола и до потолка, огороженные перилами и прикрытые тонкими занавесями. Окна соседствующих этажей располагались в шахматном порядке, делая из башни решето. Если бы не абсолютный штиль, царящий вокруг башни, ветра давно бы выдули из нее все внутренности. 

Их было десять: десять этажей, десять комнат.