Страна Вечной осени

— Больше не увидимся?

— Надеюсь, что да, — честно ответил Кай, — ты хороший парень, Хрогги, но пусть Гишта хранит меня от моря, кораблей, их капитанов, пиратов и твоих смердящих ботинок.

Моряк засмеялся и похлопал Кая по спине так, что тот чуть не свалился с причала.

— Да уж, такие неженки нам не нужны. Куда ты теперь, принцесса?

— У меня дела в Нинкалиме.

— Семья?

— Да, Хрогги. Причем одна, как у всех приличных людей.

— Что я могу сказать? — притворно оскорбился Хрогги, — Я принес жалкую крупицу семейного счастья всему Дисанийскому побережью.

Зайди в любой порт — и увидишь там мое наследие! Лично я считаю себя благодетелем.

— А я считаю тебя болотной обезьяной.

— Странно, что ты это сказал — моя третья жена говорила точно так же.

Кай попрощался с Хрогги и покинул причал. Город встретил его мрачно и неприветливо — сизым редким туманом, тревожно озирающимися по сторонам запоздавшими прохожими, темными провалами окон. Даже колокольня Гишты, сложенная из оранжевого пористого камня, казалась угрюмой и суровой.

***

Он дожидался утра в ближайшей к городской площади таверне, которая называлась «Благословленная бурей». Ничего примечательного в ней не было, только над печью висело тяжелое охотничье копье для охоты на панцирного кабана. За пять бутонов здесь можно было получить наваристую похлебку и большую кружку горячего грибного эля. Недурно — особенно после корабельных сухарей и солонины…

Площадь понемногу наполнялась народом. Торговцы разворачивали лавки, погоняя подмастерий и слуг.

Кто-то наполнял лотки овощами, фруктами и знаменитыми остроготскими кошачьими грибами, кто-то развешивал по шатрам рулоны с тканями, кто-то просто раскладывал на ковре найденный дома хлам.

Кай спросил у тавернщика о следующем караване, идущем на Восток страны. Тот ответил, что караванщики собираются ближе к полудню и добавил, чтобы путник не спешил, если хочет отправится вместе с ними.

— Раньше путник мог проехать безоружным от Хенненбри до самого Воющего кряжа, а самое страшное, что могло с ним случится — это промокшие сапоги и простуда, — сокрушался трактирщик, — а сейчас караванщики боятся выехать из города, не собравшись в одну кучу и не передравшись за привилегию вести весь караван за собой, так что выедут они далеко за полдень и остановятся в Галгатин-Молве, чтобы не застать темноту в дороге.

— И давно так, отец?

— Еще с того времени, Чернокнижник занимал дисанийский трон.