Волчий клык

Анжа аккуратно вытащила черную птицу на поверхность. Та била головой, брызгая кровью на белый снег, но не могла обрести контроль над телом, лапы сковало судорогой.

Анжа не решалась взять ее на руки, чтобы не повредить и без того хрупкое тельце, и беспомощно смотрела, склонившись над птицей, как та ошалело крутит по сторонам черным глазом. Как может быть в таком маленьком существе столько крови?

Может, это и есть подсказка?

Анжа дрожащей рукой потянулась к ножу.

Она сделает то, ради чего была рождена, и спасет свою семью.

Анже было не по себе, но ей придется постоять за себя, пока она не выберется из чащи. И для этого ей нужно сделать новый лук.

***

“Видишь мои амулеты?”

Птичьи черепа перестукивались с ожерельем из клыков на его груди.

“У тебя тоже есть такой, маленькая рысь. Подаренный отцом, чтобы защищать. Он не позволит волкам взять твой след, — но уж я-то тебя учуял”.

Руки Анжи — алые. Это ее собственная кровь? Она держит в руке нож, а ладони жжет от порезов, — она держит его за лезвие; старые шрамы расходятся, становясь длиннее, глубже.

Волк с серебряной шкурой сидел перед ней, раскрыв белоснежную пасть, и пил кровь, щедро стекающую по ее пальцам.

“Для тебя нет неверного пути. Я разделю его с тобой”.

Он выл, и его протяжный голос отражался от снежной глади, расходясь по лесу гулким эхом.

“Спой ему мою песню, и он не пробудится еще многие века”.

***

Анжа ступила на гладкую, влажную каменную поверхность, и эхо ее шага объяло своды пещеры. Вой леденящего ветра остался позади.

За день она смастерила лук и подготовила пять стрел, — не самых точных, но которые бы подошли, чтобы отпугивать зверей. Уже наступила ночь, и следовало укрыться от холода и хищников. Необъяснимым образом она знала, что попала, куда нужно. Мертвая птица лежала в узелке, который Анжа осторожно несла в руках.

Проход вскоре перешел в большой зал, обрамленный гладкими стенами и освещенный лунным светом через небольшую дыру в самой вершине. В глубине виднелась стойка, сложенная из камней разных размеров.

Анжа приблизилась, ощущая себя неловко в таком огромном пустом пространстве, но также чувствовала странную торжественность. Она совершит то, что ей предначертано, и все будет хорошо — осталось совсем немного.

Что-то сорвалось и устремилось прочь из темноты, заставив Анжу отступить и загородить голову. Несколько летучих мышей возникли из ниоткуда и так же внезапно исчезли, оставив за собой эхо хлопков перепончатых крыльев.

Вскоре наступила тишина.