Приговоренный к изгнанию

— В самом деле? И что такого ценного в новобранце?!

— Если позволите, я сейчас же принесу письмо... — с готовностью отозвался советник, но монарх нетерпеливо перебил его.

— Ну хоть вы пожалейте мое время и силы, Микаэль! Я верю вашему слову!

— Они уверяют, что юноша погибает от избытка концентрации, хотя у него природный аспект. Уникальный случай.

— Самородок?.. — удивился император.

— В книге регистрации его аспект не был указан по причине его неопределенности, — возразил Микаэль.

Император нервно дернул усами.

— Тогда обойдутся...

— К этому письму с просьбой они как бы невзначай приложили напоминание о долге, который числится за вашим величеством: двести семьдесят три малых и восемь больших кристаллов, которые вы все еще не вернули после строительства малого дворца.

Император шумно вздохнул.

— Налейте мне молодого вина, Микаэль. Проклятый Совет...

Советник поклонился и, исполнив приказание, и подал своему господину позолоченную чашу. Император жадно выпил до дна.

— Ладно. Отдайте его инквизиции, но с оговоркой: если не очнется ближайшие три дня. Пусть это хотя бы не выглядит полной капитуляцией.

— Как вам будет угодно, — вновь поклонился Микаэль.

— Да прекратите уже весь этот дворцовый этикет и присядьте рядом, а то у меня шея затекает глядеть на вас! — раздраженно воскликнул император.

Советник подчинился и опустился на краешек дивана рядом с монархом, пока тот задумчиво крутил родовой перстень на указательном пальце.

— Знаете что? — проговорил наконец император. — Пригласите-ка героев печати завтра ко мне на вечернюю прогулку.

— Но воины, возможно, еще не готовы вступить в строй... — осторожно заметил Микаэль.

У императора недовольно дернулись губы.

— Они же у нас к самому Совету явились за исцелением, так что должны быть здоровее нас с вами!.. Как же, все-таки, жарко сегодня...