Сказать нельзя

Сказать нельзя

Евлампия

Сказать нельзя

Гениальная мысль ворвалась в голову Би, как раз в тот момент, когда над головой загремело: «Рейс триста шестнадцатый прибывает к восьмому причалу». И оказалась слишком чувствительной, чтобы выдержать шум и резко всколыхнувшуюся толпу. Поэтому тут же упорхнула.

Би даже не попытался остановить её. Какие мысли, когда сердце в груди запрыгало мячиком? Прыг-скок, прыг-скок!

Пришлось лезть в карман за ингалятором, потому что голоса и лица вокруг заслоились, расходясь как круги по воде.

Резкий вдох. Ещё один.

Он снова в норме. Может убрать блокнот с табличками и выйти на утонувшую в солнечных лучах, криках ездовых чаек и аромате жареного миндаля пристань.

Несколько отдающих пылью вдохов, голос кондуктора, объясняющий куда пройти, тёплый металлический поручень под ладонью, и вот он рядом с Лис и Пином, под парусным тентом воздухохода.

Они специально выбрали верхнюю палубу, чтобы всей душой и телом почувствовать каково оно – путешествовать на воздушном теплоходе, корабле, который ведут по небу не запряжённые чайки, а струи подогретого воздуха.

Судя по восторженным лицам друзей – здорово. Или они просто рады видеть его?

Внутри стало тепло.

Он тоже рад. Не видел их полгода и ужасно скучал. Хотя никто его не заставлял расставаться с ними и устраиваться на работу в захолустный архив. Мог бы найти работу в столице.

Но не мог.

Не было сил терпеть. Поэтому и сбежал. Сослался на наследство, полученное от дядюшки, на выгодную должность. Всё-таки один из крупнейших монетных дворов королевства. На неподходящий климат столицы.

В общем придумал сто причин, одна важнее другой.

А уехал… Кому сказать – засмеют! Потому что влюбился. Безответно, конечно. Ведь от взаимных чувств убегают гораздо реже. Не было сил терпеть бесконечное нытьё за рёбрами, что изводило его днём и ночью. Добиться ответного чувства было никак нельзя. Увы. Так бывает. Когда любишь того, кто тоже любит, но не тебя.

Лис стала ещё красивее. Хотя ему казалось - это невозможно. Вместо белых кос, остались короткие вьющиеся пряди. И черты лица изменились. Стали чётче. Ушла наивная светлая, как весеннее утро, нежность. В обмен появилось что-то гипнотизирующее. Такое, что не отвести взгляд.

Би чувствовал, что она ждёт. Но не нашёл слов. Просто сделал жест, будто обводит её руками и поднял большой палец вверх.

Лис поняла. Улыбнулась тепло и радостно. Придержала его за локти и чуть притянула к себе. Но прикасаться не стала.