Проблемы с драконом, проблемы дракона

Отчеты, отчеты и еще раз отчеты. По каждому движению надо писать отчет.

Тут его размышления были грубо прерваны - дверь резко открылась и ударила майора в лоб.

- Ох, извините, - Николай Федотович смотрел в глаза и улыбался, - Не знал, что за дверью кто-то есть.

Филиппову показалось, что он лжет - отлично он знал, и специально подобрался тихо и открыл резко. И глаза у этого учителя были какие-то неприятные - мутные и глубокие, непонятного цвета. То ли серые, то ли зеленые… Как ориентировку про такие писать?

- Ничего, я сам виноват, - ответил он и достал удостоверение, - Мы можем побеседовать?

Николай Федотович улыбнулся еще шире.

- Разумеется, урок как раз заканчивается.

И тут прозвенел звонок. Дети словно очнулись, начали галдеть, побежали в раздевалку. Торопливо, и как показалось Филиппову - с облегчением.

В кабинете Николая Федотовича было тесно, стоял небольшой стол, почти чистый, на полке несколько дипломов и два кубка. В углу - огромная спортивная сумка, набитая каким-то инвентарем. За столом - расшатанный стул, на который сел хозяин кабинета, перед - узкая скамья.

Майор немного постоял, чувствуя себя глупо от того, что возвышается, как каланча, и сел. Стало еще неудобнее, но не подскакивать же теперь.

- Я хотел задать вам несколько вопросов… - начал говорить Филиппов, но Николай Федотович перебил.

- Ужасная история! Поистине ужасная! - и снова майору показалось, что над ним глумятся, - Но ведь вы найдете маньяка? Я верю вам!

Николай Федотович снова глянул прямо в глаза Филиппова, и тот вдруг удивился, насколько тут душно.

В ушах зазвенело, голова закружилась. А Николай Федотович продолжил говорить, теперь тише, внушительнее.

- Я верю вам, а вы верьте мне. Вы же верите мне, правда?

В ушах Филиппова шумело, он почти не слышал слов, но машинально кивнул.

- Я не имею отношения к гибели этих девочек. Так и запомните, - сказал Николай Федотович, - А в протокол допроса запишите что-нибудь на свой вкус.

Майор достал блокнот с потрепанной обложкой, на ощупь, не отрывая взгляда от глаз собеседника, открыл его.

- Нет-нет, - сказал Николай Федотович, - Пролистайте дальше, чистый лист дальше.

Майор глянул в блокнот, перелистнул еще две страницы. Здесь он делал пометки для себя, чтобы не забыть. На память Филиппов не жаловался, и обычно помнил все и без блокнота, но ему было удобнее думать, помечая ключевые точки на бумаге.

На открытой странице было записано "Василиса Кошкина, прозвище Кошка Васька", и еще "поговорить с физруком. Н. Ф.