Мертвец

Не будем мешать.

Егор вздрогнул, словно просыпаясь и послушно пошел прочь.

На кухне она снова села, ноги не держали. Заговорила медленно, тихо.

— Егор, — сказала она. — Я тебя очень люблю. Но ты умер, а у меня дочь. Я не могу пойти с тобой.

Егор кивнул.

— Нхххд. Нннд, — сказал он. Света подумала, и решила, что он имел в виду «не ходи, не надо».

— Йааа пшш... — сказал Егор. — Ннзн. Шшшш... Нее.

Этого Света не поняла, но Егор вдруг повернулся и пошел к двери. У самого выхода он обернулся и до боли привычным жестом махнул рукой.

— Пхка!

Только обычной его улыбки на лице не было.

Света снова расплакалась.

Утром ночное происшествие казалось сном. Диким, невероятно реалистичным, но сном. Только на полу осталось немного глины, да на бортике кроватки чуть-чуть грязи. Света поколебалась и протёрла все влажной тряпкой. При этом жег стыд, словно она снова и снова прогоняла Егора.

Света сняла подгузник и помыла дочку. Та махала руками и гукала. Была совершенно довольна жизнью, и при виде нее Света и сама немного воспряла. Пустила Леночку лежать на манеже, трогать веселые игрушки, звенеть бубенчиками мобиля. Налила себе чашку кофе, с тоской подумала о том, что туда нельзя добавить коньяку.

В дверь позвонили. Света подошла, и увидела, что дверь открыта, а за ней стоит незнакомый мужчина.

— Доброе утро, — сказал он. — У вас тут оказалось не заперто, я решил спросить, не случилось ли чего.

— Спасибо, — ответила Света и краем глаза проверила, не вываливается ли грудь из выреза на кофте. В ней было удобно кормить Леночку, но выходить в таком виде к незнакомым людям было неловко. — Извините. Доброе утро.

Только договорив, она поняла, что может, в смысле кофты она выглядит просто растрепой, но по разговору ее точно примут за чокнутую.

— Извините, — сказал мужчина. — Мне кажется, вам нужна помощь. У вас явно что-то случилось!

— Нет-нет, спасибо, все хорошо, — торопливо ответила Света. Надо было шагнуть вперёд, закрыть дверь и пойти прочь. Попытаться в уюте рутинных дел спрятаться от страшной и растерянной улыбки Егора. От его пустых глазниц, от карикатурно-красивых жестов.

— Меня зовут Яромир, — сказал незнакомец. — Я ведьмак.

Света не поняла, словно он говорил на незнакомом языке.

— Что, простите? — переспросила она.

— Ведьмак, — ответил гость. — Изгоняю нечисть, успокаиваю неупокоенных. Мечом, правда, чудовищ не рублю, извините. Тут Анджей преувеличил.

Света только растерянно открыла рот.