Навь

Видя, что его слова не доходят до слушателя, гость убавил громкость и закончил почти нормальным голосом. - А ну... Закрой глаза.

Антон непроизвольно зажмурился, крепко надеясь, что проснется. Просидев так несколько секунд, он с надеждой распахнул ресницы.

- Теперь все изменилось. Вместо страшных тварей перед ним были вполне обычные люди.

На стуле, поджав ноги, сидела симпатичная, огненно-рыжая девчонка в коротеньком гороховом сарафанчике. Антон едва сумел оторвать взгляд от ее огромных изумрудных глазищ.

А вместо лохматого вурдалака возле девчонки стоял здоровый мужик, слегка напоминающий какого-то знаменитого импортного актера.

Похож на знаменитого буддиста и мастера восточных единоборств гость был не столько курткой с длинной бахромой, сколько большим добродушным лицом, квадратной фигурой отставного тяжеловеса и пижонским хвостиком, косичкой на затылке.

- Так лучше? - участливо поинтересовался лже-Сигал у Антона.

В ответ тот молча кивнул, пытаясь найти хоть какое-то объяснение происходящему.

- Вижу, не совсем.

Ну, ничего, пройдет. - Мужчина грузно опустился на лавку, скрипнувшую от немалого веса.

Антон в испуге отпрянул.

- Да ты не бойся, не тронем, - успокоил гость.

- Лариска, кто начнет? - обратился он к спутнице.

- А что я? - хлопнула длинными ресницами девчонка. - Ты старший, вот и давай, убеждай, уговаривай. А я послушаю. - Она перекинула через плечо толстую рыжую косу и, положив на ладонь, уперлась в нее подбородком, став еще привлекательней.

- Эзотерикой интересуешься? - начал с вопроса незнакомец.

- Н-нет, - хрипло выдавил Антон. - Я больше по бабам....

- Дело тоже хорошее, но тут сложнее, - посетовал гость.

- Ладно, делать нечего. Значит, так. Про нечистую силу слышал?

- Слышал, - наконец смог произнести Антон.

- Отлично, тогда считай, мы эта самая нечисть и есть. Меня Авдей звать. Ее... - Ну, пусть..., Лариской.

- Чисто, дети. - Осудил он жест Антона, потянувшего щепоть ко о лбу.

Тебя как звать? - Запросто поинтересовался гость.

- Вот и познакомились.

- Сумел разобрать он невнятное бормотание. - Так вот, Антон, - упершись громадными ладонями в лавку, продолжил мужик. - История тут такая.

Раз в сто лет, в ночь на Ивана Купала, можем мы пройти в ваш мир. Сегодня как раз папоротник зацвел. И если встретится нам в ту ночь, в избе этой, человек, то оборачиваемся мы в людей и можем без малого месяц жить как вы. Но, чтоб не безобразили, есть правило. Должны мы того человека слушать.

Пять раз уже мы сюда приходили.