Экзорцист на службе у дьявола

Как сказал один испанский философ: «Любовь - дитя иллюзии и, одновременно, мать разочарования». Но поделать с собой ничего не мог: здравый смысл уползал в темный угол, как только на горизонте появлялся воздушный силуэт Евы.

Странности продолжились на первом же их свидании. Памятник Пушкину, так полюбившийся влюбленным парочкам, был освещен шестью коваными витиеватыми фонарями. Ярослав переминался с ноги на ногу, ожидая девушку под моросящим осенним дождем. Прохожих в парке оказалось, на удивление, мало, только двое закутанных в кожаные плащи мужчин занимались тем, что не привлекали к себе внимание. Они так явно старались скрыть свое существование, прикрывая лица раскисшей под дождем газетой и фетровыми шляпами, обреченно опустившими свои поля от сырости, что только еще больше вызывали интерес у парня своим странным поведением.

- Ты видишь их? - приход Евы на миг оторвал взгляд Ярослава от комичных персонажей и тут же вернул его обратно. Девушка кивнула в сторону нелепой парочки.

- Такое-то и не заметить... - Парень широко улыбнулся. - Похоже, они начитались детективных романов, по-другому их поведение я объяснить не в силах. - Ева хихикнула в ладошку. Этот ее жест привел парня в неописуемое умиление.

- Если мы будем тут разглядывать двух поехавших личностей, то опоздаем в кино. - Ярослав галантно протянул девушке локоть.

- Они теперь всегда будут за нами следить. Куда бы мы ни пошли, под какой бы камень ни залезли, под какой бы толщей воды ни скрылись - от их взгляда не убежишь. По твою ведь душу пришли, тебе с ними и разбираться! - Девушка откинула со лба выбившуюся прядь волос. - Справишься? - Ехидство в ее взгляде бросало вызов мужскому началу Ярослава.

- А почему бы мне и не справиться? Да я в начальных классах на карате ходил. Никто лучше меня «сейкен джодан» во всей группе не делал!

Парень развернулся и воинственной походкой направился в сторону странных мужчин. Он не собирался пасовать на глазах у дамы сердца. Перебирая в уме все боевые примочки, коим его успел научить сенсей перед тем, как уйти в запой, Ярослав в мыслях уже вовсю применял их к двум типам. Как вдруг остановился посреди дороги и не мог вспомнить зачем, а, тем более, куда он шел. В мыслях образовалась прореха, как будто кто-то вырезал из диафильма его жизни кусок и неумело смонтировал с помощью клея.

- Странно, - Ярослав вернулся к девушке, терпеливо поджидающей его у памятника поэту, - в такое позднее время еще не включили фонари. На улице темно, как на картине Малевича.