Химера

Такое не совсем популярное имя, — тип галантно склонил голову.

— Максим, — представился Макс, приветственно подняв чашку чая.

— Очень приятно. Так почему Вы сказали, что я фантазирую?

— Это Вы о чём? — он сделал вид, что уже забыл тему разговора.

— Нет, Вы не увиливайте. Про Марс. Точнее, что на Марсе народу гораздо больше, чем на Земле. Во всяком случае, в процентном отношении к поверхности планеты. Оглядевшись вокруг, Макс с тоской заметил, что повода прекратить абсурдный разговор нет. Спокойствие нарушено и ничего не поделаешь.

— Думаю, для Вас не станет шокирующей новость, что на Марсе жизни нет. Разве что микроорганизмы, — сказал он осторожно, пытаясь предугадать реакцию собеседника.— Это Вы о чём? — удивился Барказ. — А-а, марсоходы, спутники и всякая дребедень.

— Для Вас достижения современной космонавтики — дребедень? — усмехнулся Макс.— Да, всё это хорошо. Только помните: трудно искать чёрную кошку в тёмной комнате, особенно если её там нет.

— Что-то я не понял про кошку? И как можно искать то, чего нет?

— Хороший вопрос. Только правильно спросить не где искать, а как искать.

— Что значит «как»? Марс вращается вокруг своей оси. Да и спутники его не раз облетали. Какие-то сфинксы или лица. Я уже не помню, что.

— Опять Вы ищете «где», а я же сказал, что надо «как», — продолжил собеседник тоном терпеливого учителя.

— Извините, но я Вас не понял, — начал раздражаться Макс.

— Мир намного и проще, и… сложнее, — продолжал Барказ.

— Вы о чём? — абсурдность разговора удручала.

— Почему-то всем кажется, что если посмотреть на предмет, то сразу станет всё ясно. А может, стоит присмотреться, призадуматься. Ведь это как с голографией. Объёмная картинка вроде бы есть, но в тоже время предмета, как такового, нет. А с Марсом как раз с точностью до наоборот. Картинка вроде бы есть, но ничего на ней нет.— По-моему, всё, что Вы говорите, слегка похоже на бред, — недовольно отрезал Макс.Барказ посмотрел такими грустными глазами, что Максу стало как-то неловко. Впрочем, он достаточно долго слушал. Однако официант явно не торопился показываться. По дорожкам всё также неторопливо прогуливались отдыхающие. Парочки, мамочки с детишками, старики на скамеечках. Плакучая берёза словно одела золотой подъюбник, перекликающийся с золотым мелированием, и теперь красуется всем на зависть. Идеальная успокаивающая картина. Но настроение начинало портиться. От мечтательности, беспечности не осталось и следа.— Соглашусь, похоже.