Горная хозяйка

Горная хозяйка

Ксения Фролова

Горная хозяйка

Турист, в своих бинтах больше походивший на мумию, но мумию окровавленную, коротким хрипом попросил Кузнецова наклониться ниже. Милиционер послушно опустил голову. Пахнуло железом и йодом.

—Запомнил? Повтори.

Кузнецов повторил. Москвич Саша Куликов закрыл глаза, а милиционер подумал, что этот набор звуков больше похож на скрип дешёвого ламината, чем на имя.

И почему с туристами обязательно что-нибудь случается? То кто-нибудь посеет барсетку, то кого-нибудь укусит собака, а этот вообще умудрился влезть на стройку Режецкого. Может, это Саморез с Костиком его отоварили? Эти могли. Мозгов как у камня, а жрать-то хочется, что Ал Олегыч скажет, то и делают. Надо будет сходить туда утром, как работа начнётся.

Кузнецов за руку попрощался с главврачом, надел фуражку и вышел. Посёлок Зюзельский, расположившийся подле горы Азов, медленно переходил из сумерек в самую что ни есть ночь. Темнота наползала на город постепенно, словно вытекала из всех щелей и щёлочек — из трещин в асфальте, из утоптанной ямки возле пивного ларька, из пышных, но слегка опалённых дневным жаром кустов. С приходом настоящего лета Средний Урал существенно хорошел и становился удивительно привлекательным для столичных придурков и прочих неместных. Работы прибавлялось — то телефон у кого подрежут, то подерутся, то ещё какую глупость устроят. Зарплата пропорционально не увеличивалась. Говорила мама, иди в стоматологи, а лучше в окулисты — работа не пыльная, деньги большие, и по притонам за малолетними наркоманами лазать не надо. Но нет, Игорь с детства решил, что пойдёт в органы, и непременно будет работать в родном посёлке.

Было неожиданно душно. Рядом пасся Костик, видать, свою даму высматривает, из регистратуры. Больше всего подчинённый Режецкого напоминал капитану лысого медведя, которому ему однажды показали на фотографии. Только тот был худой, а Константин Александрович (по паспорту) отличался широкой грудью и массивным животом. Они были одного возраста, учились в одной параллели, и пока Кузнецов сдавал подтягивания и учил обществознание, Костик приторговывал за школой сигаретами и редкой в этих краях жвачкой. Разумеется, отношения у них как не ладились, так и не начали ладиться теперь. Разные социальные слои, так сказать.

Кузнецов ослабил ворот рубашки, потёр запястьем лоб и побрёл домой. Из головы не шла история москвича о чудесах Азов-горы. Якобы где-то там внутри сокрыты каменные чертоги удивительной красоты.