Палево так палево!

Тем более что теперь оная команда собиралась не на бульваре, а в квартире, и не было риска подслушивания со стороны случайного нежелательного прохожего — как это вышло с Птахой. И вроде бы всё шло своим чередом…

Но.

Одна из первых игроков, ставшая супругой писателя и активно влившаяся в творческий процесс, в один прекрасный день явилась в Камский садик — прямо под окна замаскированного центрального филиала Агентства. И явилась не просто так, а знаючи.

— Как она вообще тут оказалась? — тоскливо морщил лоб Александр Евгениевич, наблюдая за любопытствующей особой, сующей нос куда ни попадя, чуть ли не в личный садик Жрицы.

— Мы же специально запутали для них наш адрес…

— Вот потому и оказалась, что запутали, — довольно смеялась в ответ Тень, выглядывая из-за его плеча. — Решила разобраться окончательно. Вся в меня! Не зря же за меня пишет.

И действительно, благодаря наведённому затемнению мозгов, центральный филиал Агентства на страницах первой книги кочевал с Тринадцатой линии Васильевского острова на Двенадцатую, а номер дома по несуществующему адресу варьировался, порой, в пределах одной главы.

Для присмотра за излишне дотошной исследовательницей был выслан один из опытных оперативников Третьего отдела. Опытный агент вернулся почти сразу же, чуть ли не со слезами отчаяния на глазах:

— Я же всё по начальственным указаниям, образ согласован: пуховик с капюшоном, усы, очки, рация на груди — ни дать ни взять геодезист или другой работник муниципалитета! И вот уже прохожу мимо объекта — а рация возьми да и сработай! Вы бы видели, как эта дамочка на меня уставилась…

По здравом размышлении премии его лишать не стали.

Если это Судьба… то чаще всего это неизбежно!

Вот и теперь, через полтора месяца после первого случая, неугомонная жена писателя-разоблачителя вернулась — и Тень не смогла не воспользоваться моментом и не поздороваться со своей «альтер-эго». Пусть и так, что у любого психически здорового, по современным понятиям, человека начали бы закрадываться либо сомнения в реальности происходящего, либо подозрения по поводу собственной нормальности.

Но поскольку было давно известно, что все творцы несколько отличаются от общепринятого понятия «норма», а два сапога в этой семье являлись определённо парой, под стать друг другу…

Её Светлость была, мягко говоря, недовольна. И недовольство её усиливалось тем, что в личном составе центрального филиала возникли сочувствующие отчаянной парочке.