Нет сострадания ни к кому

Они считали, что тринадцать лет — это слишком рано. Стасу ничего не рассказывали, но он и так многое знал.

Родители думали отойти от дел, но они не хотели уходить после двух крупных поражений подряд. Они намеревались уйти победителями. Отец мечтал раскрыть крупное дело, поставить точку в карьере, купить яхту и отправиться путешествовать и лишь изредка консультировать молодняк. Мать тоже хотела этого, но с тем различием, что она собиралась дождаться, когда Стас подрастет. Она опасалась, что если они уйдут раньше времени, то Стаса оттеснят. Она хотела иметь возможность прикрыть сына, когда он будет делать первые шаги в карьере. Родители спорили из-за этого. Стасу же было безразлично.

Ворота открылись, и заехала заделанная для бездорожья нива и из нее вышли молодые бойцы: Дэн и Серега. Они грубо вытащили с заднего сиденья человека с мешком на голове и поволокли в дом. Стас не раз слышал от отца, что методы молодого поколения лишены изящества, Стас же считал, что в такой простоте есть свой шарм.

Сразу за нивой въехала развалюха Егора. С ним была высокая и тощая белобрысая девчонка. По возрасту она казалась чуть старше Стаса.

«Через пару лет и я буду с ними», — подумал Стас, но эта мысль не вызвала радости. И грусти не вызывала. В груди медленно рос шар раздражения и злости, не относящийся ни к чему конкретному.

Стас встал, перелез на противоположную часть крыши и закурил еще одну сигарету.

По дороге шли ребята, его ровесники, весело кричали и прыгали.

«Когда-нибудь и у меня будут друзья, — подумал Стас и сразу осадил себя: — Да, и эти друзья сейчас в подвале пытают кого-то». Всех или почти всех, с кем он сможет построить близкие отношения, Стас уже знал. Это все те же люди, что входили в ближний круг родителей. Все его одноклассники, одногруппники и ровесники, с которыми он сможет познакомиться на улице, останутся просто знакомыми. Стас представил, как приходят его гости и случайно находят оружие, рассованное по всем щелям в доме, или в поисках туалета натыкаются на надпись: «Нет сострадания к врагам рода человеческого».

«Выбирать друзей не придется… Вообще ничего выбирать не придется».

Раздался шорох крыльев, и на карниз сел ободранный и грязный голубь. Стас достал из-за пояса рогатку, вложил тяжелый шарик и натянул резинку, дым от сигареты попадал в глаз, но целиться это не мешало.

— Нет сострадания ни к кому.

Кусок металла влетел в птицу, и она замертво упала на землю. Стас отправил окурок следом и пошел в комнату.