Светлый

Окна большинства домов были закрыты ставнями или плотно зашторены, так что разобрать, есть ли кто дома, не получалось. Местные жители вряд ли охотно пойдут на контакт.

Мои опасения подтвердились: поиск ничего не дал. Да и кто я такой, чтобы мне все рассказали? Лощеный господин в чистом плаще — сюда такие нечасто заходят, да и здесь таких не любят. Одна за другой двери захлопывались перед моим носом. Нищие, цыгане, маргиналы всех сортов — среди них нет мардори, и я отчетливо это чувствую.

Вечерние сумерки сменились почти прозрачной ночью. Ее здесь нет. Куда она могла пойти? В городе недавно, ничего и никого здесь не знает… Девочка одна уже очень долго. Это опасно: ребенок с магическими способностями, оставшийся без родителей, может навредить и окружающим, и самой себе. Ее надо найти как можно скорее. Уровень моего отчаяния начал зашкаливать.

Мне нужно сосредоточиться. Что может сделать волшебник, когда его мощь почти на исходе? Обратиться к природе. В городе, полном стекла и бетона, все живое постепенно теряет свою силу, в том числе и магия. Поэтому Василий хотя бы раз в неделю уезжал собирать травы и ягоды, жечь костры. Но у меня почти нет времени. Разве что отправиться на ту сторону реки. Через мост, направо, и дорога приведет к лесистому утесу, с которого открывается вид на весь город. Текущая вода питает силой. Василий часто бывал там и пару раз брал меня с собой. Именно там я смогу отдохнуть и спокойно поразмышлять.

Когда я был на середине моста, начался дождь. И без того холодная летняя ночь стала просто ледяной: с реки тянул ветер, горячий морок автомобильных выхлопов остался далеко позади. Желтый свет фонарей расплывался на мокром асфальте фальшивым теплом. В какой-то момент я почувствовал дуновение магии — кто-то уже ждал меня на утесе. Я перешел на бег.

На краю обрыва сидела девочка. Ее слезы перемешались с дождевой водой, платье перепачкалось в земле и траве, тонкие ручки обнимали себя за плечи, но она все равно дрожала всем телом.

Дождь зарядил сильнее. Я снял плащ и закутал в него девочку. Она доверчиво прильнула ко мне и притихла, согреваясь моим теплом и магией. Я достал из кармана пряник и протянул ей. Дождавшись, когда она утолит первый голод, я задал мучивший меня вопрос.

— Ты помнишь, что произошло?

— Я помню…, — малышка говорила так тихо, что мне было едва слышно ее, — я помню, что мне было очень-очень страшно и больно. Я звала маму и папу, но они не шевелились, они спали. А потом стало темно.