Возвращение в долину

Она заблаговременно выбросила из него депрессивные эпизоды и студенческие кутежи, так что в сухом остатке получилась совсем скучная история, способная усыпить даже человека с хронической бессонницей. Хелена слушала ее с едкой усмешкой.

— То есть ты хочешь сказать, что после нескольких лет напряженной учебы в престижной академии искусств и сожительства со всеми тараканами Лондона в твоем общежитии, ты имеешь работу, на которой тебя не ценят, квартиру, которая тебе не принадлежит, и людей, которые забывают о твоем существовании, как только ты перестаешь быть им нужна, — она загнула пальцы и внимательно посмотрела на дочь.

— А единственный человек, с которым ты можешь поговорить о своих чувствах, еще и берет за это деньги. Так?

— Все не так мрачно, на самом-то деле, — хмыкнула Эва, пытаясь найти хоть один позитивный момент, который бы перевесил все подогнанные Хеленой факты.

— О, конечно. У тебя нет рака, тут ты меня переплюнула. Пока что, — улыбнулась Хелена.

— Как ты можешь об этом шутить?

— А что мне остается? Моя единственная дочь, наследница всего, что я имею, сбегает черт-те куда, занимается не пойми чем, хотя тут у тебя было все. Абсолютно все, Эва. Близкие, крыша над головой, предназначение. Тебе достался редкий и ценный дар, Эва, но ты выбрала закапывать его в землю и лизать жопы офисным червям.

— Да какой дар! — вспыхнула девушка. Все попытки держать себя в руках разом полетели в бездну. — Нет никакого дара, мама.

То, что ты делаешь — это шарлатанство. Оно опасно. И преследуется по закону.

— Семья Делвал пережила несколько охот на ведьм, и только ты оказалась трусихой, хотя сейчас даже педерасты не так трясутся, рассказывая о себе, — цокнула языком Хелена. Эва простонала, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не удариться головой о стол. — И не закатывай мне глаза тут! Если ты не веришь в свой дар, не значит, что его у тебя нет.

— То же самое могу сказать про твой рак! — выпалила Эва и тут же стиснула зубы, словно надеясь втянуть вырвавшиеся слова обратно.

Она напряженно замерла, выжидая реакции Хелены.

Та лениво стряхнула пепел, налила себе еще одну чашку кофе и отбросила с лица седую прядь.

— А я его и не отрицаю, — хмыкнула она.

— Тогда почему ты не лечишься?

— А зачем? Что мне дадут лишние полгода или год? Как ты могла заметить, наша глушь не богата на события. Людей все меньше. Молодежь уезжает.