Могилы на обочине

Могилы на обочине

Александр Леев

Могилы на обочине

Кем Федя был прежде, никто достоверно не знал. Выглядел как бомж, и также как люди данной категории жил на подачки. Был он простым духом дорог, что кормятся у автомобильных трасс, чем бог пошлет. Бывало, его друг Шурале говорил ему после второй бутылки, ты стервятник, падальщик, а я вот благородный охотник. Федя не спорил, чтобы не говорили его друг, они оба занимались одним и тем же - питались душами умерших. Таких как Федя было пруд-пруди, благо дорог развелось множество, а скоростных машин еще больше. Дело был верным, и стабильным. Феде принадлежал лакомый кусочек федеральной трассы М5 между Ашой и Златоустом. Так что дела Феди были в шоколаде. И какой-нибудь молодой дух степей удивился бы, увидев бичующего Федю. Но как говорится у духов, не верь глазам, получишь копытом по рогам.

В эту безлунную ночь у костра хихикали две русалки, между ними примостился похотливый банник, слева от Феди сидел Домовой, а справа сидел и непривычно молчал Шурале. У костра также сидели трое новеньких: хилый метровый недоросток и два мелких радиоактивных мутанта. Пришли они с безмерным количеством виски, еды и почему-то с кассовым аппаратом. После того как Шурале пошел отлить, Банник лукаво спросил у Феди:

- А что с его левой рукой, прячет ее. И молчаливый какой-то сегодня?

Когда Шурале вернулся, все безудержно ржали над рассказом о встрече в лесу контуженного омоновца, собиравшего подберезовики и Шурале. Кыштымский монстр валялся на спине. Маленькими ручонками держался за живот, и, казалось, что он задыхается, а вовсе не смеется. Шурале поняв, что смеются над ним, тоже в первый раз улыбнулся, поднял перевязанную руку и сказал:

- Ну откуда я знал, что после ранения он утратил осязание! Я его щекочу, а он на меня внимательно, как на дурака, смотрит. А до меня не доходит, что ему пофиг. А потом как схватил рабочую левую и начал поочередно пальцы ломать мне. Ломает, молчит и в глаза смотрит. После трех сломанных пальцев, я его правой саданул раза два, или три. Он как руку мою отпустил, я сразу бежать. Дело было два месяца назад. Мне ведьмы пальцы на место вправили, травами залечили, да заговорили, сказали, к весне как новые будут. Так что я сейчас как бы на больничном. Вон Феде помогаю, да Лешему долг отрабатываю.

-Так весной омоновец опять в лес придет! - не удержался банник. И все заржали. Кроме Кыштымского монстра, он вдруг стал очень серьезным.