Вампиры нашего города-2. Анжелика и вампиры

– Был бы ты вампиром, не стал бы избавлять от последствий собственной глупости, но что взять с человека!

Его рот перекосился, когда он закусил губу клыком. Вниз потекла чёрная струйка, и отец вновь склонился к моей руке. Потом он выпрямился и, вытирая платком окровавленный подбородок, спросил тоном учителя, вызывающего к доске:

– Понял, что я сделал?

Я ответил не сразу, пошевелился, внимательно прислушиваясь к организму, пытаясь уловить и осознать изменения, которые в нём происходили. Восприятие было, конечно, по-человечески примитивным.

Дыхание перестало отзываться ноющей болью, и не только пропало чувство, что содержимое головы болтается там само по себе, больно стукаясь о череп при каждом её наклоне, но и мышление стало особенно ясным и чётким.

– Да, конечно, – торопливо сказал я, гордясь тем, что и впрямь понял. Не зря всегда внимательно слушал скупые объяснения отца. – Ты дал мне свою кровь и излечил.

– Что теперь?

– Спасибо.

Он фыркнул, и я поспешил ответить:

– Я всё помню. Могу обратиться, если умру.

– Береги себя, – он тепло улыбнулся и пообещал: – Обратиться сейчас я тебе не дам, смерть будет окончательной.

– Мне не хотелось бы провести вечность мальчишкой. Но ведь сейчас и взрослеть не буду? Пока кровь действует…

– Ты получил немного, это ненадолго. Большей частью перегорит на исцелении, – он хмыкнул. – А хорошая идея – лечить тебя кровью каждый раз, когда дело дойдёт до повреждений. Может, научишься обращаться с собственным телом аккуратно!

Машина уехала, и палата вновь погрузилась во мрак, но теперь я видел контуры предметов – то ли глаза приспособились, то ли вампирская кровь действовала.

Отец отошёл к раковине, остановился у зеркала, которое тускло блестело даже в темноте и хмыкнул. Зажурчала вода. Было странно понимать, что он прекрасно видит. Я еле улавливал движения.

– Есть ещё одно свойство крови, о котором ты не знаешь, – голос, казалось, раздался у меня в голове. – Теперь чужая кровь может только лечить тебя, но не обратить. Впрочем, это неважно: ты будешь моим птенцом, я никому тебя не доверю.

Не забудь вымыть руку.

– Погоди, – опешил я. – А если с тобой что-то случится?

– Тогда тебе останется найти кого-то из наших и молить о шансе. Чаще умирают, но некоторым везёт, – он тихо рассмеялся, взлохматил мне волосы и снова отошёл. – Да что со мной может случиться! До свидания, сын.

Скрипнула дверь и я увидел его чёткий силуэт: в коридоре горел ночник.

– До свидания, отец, – холодно ответил я, уязвлённый его смехом.