Вернуться

Вернуться

Ирина Омельченко

Вернуться

Тот случай стал для нас знаковым. Мы и раньше ругались из-за пустяков, но именно тогда вдруг отчетливо стало понятно насколько мы разные, не похожие друг на друга.

— Что теперь сделаешь? Выкинуть и дело с концом.

Федор возвышался над нами на две головы, не меньше. В нашей компании он всегда был лидером. Когда возраст один и класс один все решают габариты. В любом другом случае никто не рискнул бы с ним спорить, но тут нашла коса на камень. С момента, когда мы нашли растерзанного котенка, Сашка ревел белугой, размазывая слезы и сопли кулаком по чумазой физии, а после Федькиных слов хлюпнул носом пару раз и притих.

Я с удивлением наблюдал, как изменилось его лицо, всегда приветливое, живое, слегка туповатое из-за вечной полуулыбки — оно осунулось, вытянулось. Кожа плотно обтянула скулы и подбородок, а из-под белесых бровей взглянули пристально синие глаза. Помнится, я первым начал дразнить его «голубоглазкой», оно и понятно, цвет Сашкиных глаз сочный, нежно голубой, точь-в-точь мамкина стеклянная ваза для цветов. Сейчас же небеса радужки потемнели, налились предгрозовой тяжестью, обещая знатную непогоду в летний день.

— Его похоронить надо, — процедил Сашка, едва раздвигая губы.

Наверное, он ждал отпора с нашей стороны, и заранее приготовился, чуть ли не силой, отбивать тщедушное тело котенка. Я равнодушно пожал плечами. Пусть делает с тушкой что хочет, хоть мумию, хоть самолетик — не жалко. Котят по двору бегает видимо-невидимо. Сердобольные бабульки со второго подъезда Федькиного дома подкармливают кошек, вот те и плодятся как оголтелые.

Что до растерзанного котенка — есть несколько подозрений, например, прямо под нами живет Степан Савельич, у него доберман. Псина злая и злопамятная, вся в хозяина, который, кстати, не чурается травить не только кошек.

«Это же шутка была. Просто шутка», — сказал он маме, когда она из окна углядела непорядок и выскочила во двор с криками про милицию. Мы тогда здорово камнями отбивались, засев на крыше беседки, словно настоящие первопроходцы в джунглях от хищников. Но и досталось нам неплохо. Сашке еще и за порванные штаны дома влетело.

— Дело твое, хочешь — хорони, — Федька бросил взгляд на меня, на насупленного Сашку, в сторону, тоже пожал плечами и еще раз поддел носком кроссовка мертвое тело. — Что за радость в грязи мараться? Было б ради чего...

Сашка сглотнул, и, уже не обращая на нас внимания, схватил трупик на руки, потащил к кустам.