Шелковый платок

И он сунулся было обратно в логово, но непривычно мощная злость потянула его на запах.

Блюменфельд не мог вспомнить, когда в последний раз чувствовал такую сильную эмоцию. Никогда, конечно же. Эмоции вообще были для Блюменфельда не характерны. Поэтому он и не знал, как с ними справляться.

Злость погнала его по Первой улице Коминтерна, потом по Второй, протащила через парк Тысячелетия крещения Руси и, наконец, вывела к неприметной пятиэтажке в переулке Чайковского.

И уже на третьем этаже, занеся палец надо звонком, Блюменфельд опомнился и взял себя в руки.

Он принюхался. Почувствовал где-то за дверью «Егора».

«Егор» своим звериным чутьем понял — за ним кто-то пришёл.

Блюменфельд бесшумно развернулся и едва касаясь ступенек двинулся вниз.

Но поздно — в двери щелкнул замок! На Блюменфельда кинулся «Егор», сжимая в руке тесак.

***

Шульц вылез из логова в черном костюме, как обычно волоча за собой гигантский кофр с не то саксофоном, не то гобоем. Сперва он думал купить ананасовый йогурт, но почувствовал — что-то не так.

***

Блюменфельд с трудом уворачивался от ударов маньяка. Он пытался ухватить противника хоть за какую-нибудь мысль и через неё, как за ниточку, вытянуть все его душевные порывы, всё гнилое нутро.

Но у него не было мыслей! У него вообще не было мыслей!

Всё равно, что читать акулу — одни звериные инстинкты!

***

Шульц дождался пятого трамвая, сел на жесткое сиденье, протянул кондукторше сторублевку, получил в ответ горсть мелочи.

Трамвай медленно трясся по улицам, в окна доносились гудки машин, звон велосипедов, а Шульц все никак не мог уловить — что же такое странное происходит?..

***

«Егор»-таки зацепил Блюменфельда. Тесак сантиметра на два вошел в левое плечо. Кровь не хлынула (с чего бы?), но лицо Блюменфельда скривилось от боли.

Он все ещё пытался уловить Егорову ментальную деятельность, но мало-помалу на Блюменфельда накатывала паническое осознание, что если у «Егора» и есть высшее сознание, оно полностью порабощено рептилоидным хищником.

Надо бороться с ним как с бешеным зверем, а Блюменфельд этого не любил и не умел.

***

Шульц вышел из трамвая и купил в киоске эскимо. Он двигался к переулку Чайковского, но так и не осознавал, зачем он туда идет.

Он по чуть-чуть кусал мороженое, стараясь, чтобы на усах не оставалось белых следов.

И тут он свернул к той самой пятиэтажке и услышал...