Иллюзия

– ЭТИ ДЕШЁВЫЕ ЧИРКАНИЯ НА НЕСКОЛЬКО ЛИСТОВ НАС НЕ ИНТЕРЕСУЮТ! НАС ИНТЕРЕСУЕТ КНИГА! СЕРИЯ КНИГ! А НЕ ЖАЛКИЙ ОБОСРАННЫЙ РАССКАЗ!

Автор растерянно и испуганно смотрел на редактора. Тот даже не покраснел. Тот привык кричать.

– Что это? – спросил редактор, равнодушно посмотрев на стопку листов перед собой и на автора, наивно надеявшегося, что его творческие потуги напечатают.

– Это мой рассказ.

– Ну и о чём Ваш рассказ? – голос редактора скорее выражал даже утомление от беседы, чем равнодушие.

– О мечте.

– Несбывшаяся мечта… Как это уныло и тоскливо, – редактор демонстративно вздохнул.

– Почему же?

– Да потому, голубчик, что негатива и так хватает. Взять хотя бы экологические проблемы, или финансовые… Нашей разумной цивилизации и так плохо, а тут ещё Вы с Вашим рассказом о несбывшейся мечте.

– Но ведь это не просто мечта…

– Уважаемый, как Вас там?.. Мистер Тэйл? Так вот, уважаемый мистер Тэйл, мало того, что мечта – это нечто эфемерное и несущественное, так она еще не сбывается.

– Так ведь…

– Никаких «так ведь», мистер Тэйл. Мечта должна сбываться, иначе какая это мечта? – редактор усмехнулся. – Разве Вы не понимаете? Все Ваши рассказы, все Ваши произведения, всё Ваше творчество должно нести позитив. Тогда в Ваших каракулях будет хоть какой-то толк, и, что самое главное, от их продажи будет поступать прибыль.

– Но ведь есть и мрачные произведения, которые становились популярными…

– Да, есть. Но где они теперь? – редактор сделал паузу, в течение которой сверлил Тэйла взглядом. – О них никто не помнит, верно? Мы же, мистер Тэйл, работаем на то, чтобы наше имя оставалось в веках. Чтобы о нас помнили тысячи поколений после нас. А без положительных эмоций подобное невозможно. Поэтому, – редактор встал со своего кожаного кресла, – я отказываю Вам в напечатании Вашей работы.

Редактор легким толчком смахнул неровную стопку бумажек на пол, после чего посмотрел на автора, как на что-то унылое и обыденное. Автор упал на колени и принялся собирать листки своего рассказа, попутно делая усилие над собой, не позволяя задрожать рукам и коленям, не позволяя заслезиться глазам. Собрав воедино чуть измятые листы, молодой писатель поднялся, бросив грустный, обездоленный взгляд надежды на работника издательства.