Труженики зазеркалья

Кое-где серая однотонность нарушалась цветными пятнами: там громоздились свалки отыгравших полуразрушившихся отражений комнатной мебели, ныне приспособленных для нужд обитателей сумеречного мира — в основном, для настольных игр.

— М-да, непруха... — вынужден был признать ветеран. — Может, ещё разок?

— Да нет, не успеем... — Хозяин поднялся и оглянулся на слепой ртутно-серый куб павильона. — Хотя... Что-то он задерживается, соколик мой! До киоска вроде рукой подать...

— Внимание! — негромко, но внятно прозвучало не поймёшь откуда.

— Отражение Василия Егорыча Полупалова восемнадцать тридцать шесть — срочно к зеркалу семь эр-ка пятьсот шестьдесят один восемьсот тридцать один!

— Ну точно, опять в вытрезвитель загребли! — жёлчно сообщил хозяин. — Зла не хватает...

— А разве в ментовке зеркала бывают? — усомнился юноша. — Что-то я о таком даже и не слышал... Может, он в магазин зашёл, а ты сразу: вытрезвитель, вытрезвитель!

— А! — Хозяин с досадой махнул рукой. — Что ж у них там, в магазине, статистов нет? Отразить некому? Делов-то! Мелькнул — и свободен.

.. Нет уж, раз на гастроли вызывают — значит, серьёзное что-то... — И неуловимым цветным бликом скользнул в смутные серые бездны — туда, где должна была располагаться изнанка неведомого зеркала за номером семь эр-ка пятьсот шестьдесят один восемьсот тридцать один.

Отражение № 2

То, что труженики зазеркалья, любящие при случае блеснуть выуженным из реальности словцом, гордо именуют гастролями, выпадает на их долю нечасто. Допустим, пригласили человека в дом, где он ещё не был ни разу.

А там, естественно, зеркало. Конечно, местный распорядитель может не глядя взять в труппу первого безработного, но в приличных зеркалах так не делают. Следует вызов. Прибывает гастролёр — желательно, отражающий данного человека не первый год. И пока он исполняет гостя, кто-то (чаще всего, сам распорядитель) присматривается к его работе, а затем отправляется на биржу, где, исходя из увиденного, подбирает нечто подобное — на будущее.

По сути, вызов — это ещё и признание твоего мастерства, так что недовольство Василия было, без сомнения, напускным.

Польщён был Василий.

— Мужики! — жалобно позвал некто незримый. — А можно я тоже с вами разок в картишки сгоняю? — И рядом со столом робко возникло нечто бледное, вполне человекообразное, хотя и лишённое каких бы то ни было индивидуальных черт. Оно колебалось и подрагивало, готовое растаять в любую минуту — при первом возражении.

— Слышь! — сказал юноша, нервно тасуя карты.