Лживая джинни

— Никто не любит эльфов. Но Альбина, по крайней мере, можно терпеть.

— Угу. Он пиво пьет.

— А чем тебе не нравится Баффин? Собственно, каков социум, такова и нравственность, таков же и Баффин как рупор ее.

— А чем тебе не нравится социум?

Я вздыхаю. Мы идем из участка, улицу обглодали дымчатые сумерки, все кажется черно-белым, или скорее черно-серым, посеребренным инеем, и только витрины сияют по обе стороны пути. Близится Ночь Зимнего Солнцестояния, и там, в другом, отделенном стеклом мире граждане покупают подарки.

Серебряные шары, серебряная фольга, чуть слышный серебряный звон и шелест упаковочной бумаги — тоже посеребренной. Мир в ожидании чуда, на острых цыпочках, на пуантах. Свет витрин ложится на лицо Рохли и превращает его в маску, серебряную, разумеется, с черными тенями, и выражение этой маски мне незнакомо.

Что мне знакомо, так это рыжая грива, пущенная кольцами по плечам, единственное яркое пятно в царстве оттенков серого.

И пар дыхания, окутывающий нас как туман.

— Что может осчастливить эльфа? — спрашивает Рохля. — Эльф ведь и сам чудо, откуда ни взгляни.

Я понимаю, о каком эльфе он ведет речь.

— Как дела у Мардж? Скоро ли ей рожать?

— Хорошо, — отвечает он. — Нет, правда, хорошо. С нею вдруг стало удивительно легко, как будто сразу все изменилось. Будто бы сыскалось что-то недостающее или наоборот, потерялось и забылось то, что мешало. Закрылась дверь в темную комнату или открылась — в светлую.

Я даже не уверен, что он сказал это вслух, потому что вслух он сказал:

— Со дня на день ждем. В самый раз к Празднику.

Боятся — определил я по голосу. То есть Рохля боится один за всех, а Мардж — ни капли, и это тоже его пугает. Мардж, которая не боится — это новая Мардж.

— Все это дело с лживой джинни, — говорит Дерек, — одно сплошное дежа вю. Уже было. Помнишь, как мы ловили Мардж? У нее тоже была особенная способность исчезнуть, сделав несколько шагов.

Опасная такая способность, и для кого-то, как всегда, весьма желанная. Держать эту, как ее... Инфляцию дю Брас подле золотого запаса страны, например? Я больше никогда, — он подчеркнул последнее слово паузой, — не применю военно-транспортного дракона против девушки с ребенком на руках.

— Девушки ж будут этим пользоваться, ты готов?

Он пожал плечами.

— Каждый случай — частный. По месту и станем решать.