Николай Валтасаров

Он видел, как молодая проститутка торговалась с клиентом, как группа негров, сбившись в кучу у стены, совершала какую-то темную сделку, как полицейский потащил за ухо пьяного, грязноватого мужика, упиравшегося и вопившего благим и просто матом.

Николай поморщился. Он снова посмотрел на часы: было семнадцать сорок семь. Ему стало все ясно. Он огорченно вздохнул: женщина, опаздывающая на семнадцать минут, не может быть хорошей женой. Он повернулся, чтобы уйти, и тут его сзади потянули за рукав.

Он оглянулся. Перед ним стояла девушка в красном плаще, очень миленькая брюнетка.

Она заглядывала ему в глаза.

- Простите, это вы - Николай? – спросила она. Теперь девушка смотрела на цветы, на лице ее проступило удовольствие.

- Да, - коротко сказал Коля.

- А я Наташа, - сказала девушка. – А это мне? – она указала на цветы.

- Было, - сказал Коля, - но уже нет.

- Как? – на лице девушки обозначились растерянность и недоумение.

- Вы опоздали на семнадцать минут, - скрипучим голосом произнес Валтасаров, буравя девушку взглядом так, словно он хотел прожечь в ней дыру.

Девушка молчала. Она растерялась и не знала, что сказать.

- Извините… - наконец, начала она.

- Вы опоздали, - повторил Коля. – Надеюсь, вы понимаете, что после этого никакой речи о семье между нами быть не может?

- Но… - Наташа явно не ожидала такого разворота. На лице ее теперь читались обида и возмущение.

- Всего хорошего, - сухо сказал Коля, коротко поклонился, повернулся к девушке спиной и стал подниматься по лестнице перехода.

8

Через тридцать пять минут он высадился на своей родной станции и поднялся в город. Предстояло еще одно малоприятное дело. Николай свернул с проторенной дороги домой и через пять минут оказался у желтого трехэтажного здания. Это был отдел полиции. Миновав группу подозрительных личностей, куривших во дворе и автоматчика на входе, Николай вошел внутрь.

Внутри было накурено и слегка пахло бомжами. Около окошка дежурного переминались несколько девиц, от которых довольно сильно отдавало перегаром.

Из зарешеченного застенка доносилась сиплая и безнадежная ругань, перемежаемая всхлипами. Рядом с застенком стоял невозмутимый, как сфинкс, автоматчик с абсолютно ничего не выражавшим лицом и пустыми глазами. Коля подошел к окошку дежурного.

Он вопросительно посмотрел на девиц, буравя их взглядом через стекла очков. Девицы захихикали и подвинулись.

- Так вот ты какой, северный олень… - растягивая гласные, начала одна из них.