Избави от горя

Им всем понравилось, да-да, очень понравилось представление, такое веселое и яркое, оно внесло новые краски в их серую унылую жизнь. Перро дождался, когда последний человек покинет зал, и свет потушат окончательно, а актеры, не сменив даже костюмов, пойдут провожать зрителей, напоминая им о датах следующего представления, и тоже покинул зал. Его комната, небольшая и почти пустая, располагалась сразу за ложей. Там не было ничего, кроме письменного стола и узкой кровати.

Он сел за стол, и поставил на него высокую черную свечу, которую все время представления держал в руках.

Помедлив немного, чиркнул спичкой, и маленький огонек затрепетал над черными фитилем. Перро устремил усталые старые глаза в огонь и заплакал. Рыдания сотрясали его тело, руками он стремился закрыть лицо, и крупные, горькие слезы, соленые на вкус, блестели и на щеках, и на пальцах, оставаясь некрасивыми разводами на загримированном лице. Он плакал отчаянно и безутешно, стремясь не пропустить ни одной даже самой маленькой горести, которую следовало оплакать. В этом Городе скопилось столько горя, и каждый человек принес его сегодня в себе, а ушел свободным. Все несчастья, боль, печаль и страдание, малое и великое, значимое и не значимое, сплавились в черную свечу, изгнанные смехом, радостью и улыбками. Перро забрал их, унес к себе и теперь сжигал, и воск таял и черными каплями растекался по старой столешнице. Опустив голову на руки, Перро оплакал все потери и расставания, всю бедность и нищету, все, что мог, впустил в свое сердце и проживал всю горькую жизнь за каждого человека, который был на представлении этой ночью. Когда свеча сгорела дотла, он встал, вытер слезы, подошел к окну и раздвинул шторы. Занимался рассвет, и ему показалось, что серые крыши домов слегка порозовели.

Тем вечером «Театр» дал еще одно представление, и пришли другие люди, заинтригованные рассказами своих родственников, приятелей и знакомых. И целый вечер стены театра сотрясал восторженный смех и крики радости, а после Этьен Перро зажег еще одну черную свечу в своей маленькой каморке под крышей.

Так прошел целый месяц, и каждый вечер в течение этого месяца труппа давала представление, и никогда не получилось так, чтобы в зале оставались свободные места. Бабка Фелиция не пропустила ни одного вечера, и было много других людей, которые тоже ходили ежедневно. И каждую ночь сгорала в маленькой каморке черная свеча, и каждую ночь Этьен Перро не жалел слез для жителей этого серого, сумрачного города.