Поющая йойк

Останемся братьями, но – каждый при своём.

– Даже Белоснежка признаёт, что мои руки – нежные и золотые. Угодить такой капризной – дело не из лёгких.

– Наёмный труд? Малый бизнес? – Продюсер всматривался в них по очереди. – После того, как мы рулили явлением в еврокультуре, диктовали стиль?.. И костей с рунами кидать не надо – я и так вам обещаю, что доходы упадут на два порядка. Поглядите на себя!.. без морока, не их глазами, а своими!.. Принести зеркало? Кто мы без неё?.. Глядеть, слушать, наслаждаться приходят – к златокудрой деве! А мы, какие ни есть, никому даром не нужны.

Для них мы – старые и страшные горбатые уроды. Даже если мы все разом выйдем на сцену и в такт затрясём бородами – нам цента не бросят. Разве что переформатируемся в шоу карликов. Вы этого хотите?.. Или – назад в гору? Поздно, в Европе нет золота, время богатых руд кончилось и не вернётся. Зато Белоснежка – её культя, её голос, её мозг, – вот наша золотая жила. Поймите это и уймитесь. А мало моих слов – призовём банкира, пусть он скажет.

Под его напором дух демократического голосования, витавший над круглым столом, как-то свял и поник. Чтобы не выглядеть побеждённым, фотограф начал обстоятельную, неторопливую возню с каменной трубкой – достал её, развязал кисет, набил чашку зельем, почиркал кремнем зажигалки и принялся раскуривать. Один он остался верен традиции, остальные кто бросил, кто перешёл на людские штучки.

Возражать никто не порывался. Думали.

Мысли о зеркале и банкире были им одинаково противны.

Честное стекло разрушало иллюзию внешности, а мудрейший брат мыслил большими деньгами и тайными смыслами. Заурядное корыстолюбие он в грош не ставил. Только хардкор, артельный труд и груды самоцветов по колено, как в былые годы.

– И всё равно, – заговорил упрямый визажист, даже в истинном облике весь гладкий, франтоватый – и бороду, и волосы в косички заплетал. – Он тут начнёт нас охмурять цифирью, крохоборством попрекать, но от его словес проблема не исчезнет.

Где видано, чтоб жила рудокопами крутила? Отцы, случись такое, ту жилу бросили б и плюнули.

– Худо ты учение отцов усвоил, брат, – укорил продюсер. – Что они завещали? «Кто трёт, тому и прёт». Значит, тереть надо, и дружно. Каждый из нас в чём-то силён, а вместе получится больше, чем если просто сложить умения. Алмаз или самородок – всего лишь товар, а куча их – уже сокровище, святая сила.

О сокровище вздохнули все, а фотограф густо пыхнул дымом.