Алмаз Дингаана

Оружие носите с собой, — француз старался говорить уверенно, но почему-то казалось, что он сам не слишком-то верит в свои слова.

— И вы даже не предполагаете, из-под чьего пера вышла треклятая записка?

— Если бы... Если бы я знал, как бы все упростилось... Сличение почерков ничего не даст, капитан. Текст написан печатными буквами, наверняка левой рукой. Простите меня... Я должен о многом поразмыслить.

Пастер поднялся и растерянно направился к выходу.

— Одну минуточку, мсье Пастер, — Харрисон поспешил за ним вдогонку.

— Пара слов...

— В вашей комнате, если не возражаете. Не хочу, чтобы Нгона прознал о записке, — отрывисто бросил француз в коридоре.

— Как вам будет угодно!

В каюте Эзра тщательно запер дверь, для чего-то выглянул в круглое окошко иллюминатора.

— Простите ради Бога, мсье Пастер, — начал он осторожно. — Но мне показалось, что записка произвела на вас более сильное впечатление, чем на прочих. Если не брать во внимание наших нервических дам. Почему?

Француз вздохнул. Тяжело и глубоко.

— А не все ли равно? — сказал он в никуда после некоторого раздумья. — Рано или поздно... Присаживайтесь, молодой человек. Мой рассказ может показаться вам весьма невероятным.

Харрисон послушно сел. Пастер разместился в кресле напротив.

— Дело в том, что я действительно знаю имя Седого Охотника. К сожалению или к счастью, только имя.

— Кто он?

— Охотник. Но не на слонов, львов и антилоп, как наш Шотбоу. Он охотник на оборотней.

— Так они реально существуют?

— Оборотни или охотники?

— Ну, — смутился молодой человек.

— И те, и другие.

— Да. Оборотни существуют. Приходится признать этот факт. Кому-то он может не нравиться, кто-то останется безразличным, а кто-то решает выправить божий промысел на свой манер. К их числу и относятся охотники на оборотней. Почему-то считается, что верврольфы, вербэры, кицуне и прочие оборотни — порождения дьявола.

— А разве нет?

— Вот видите. И вы, человек мыслящий, начитанный и образованный, допускаете ту же ошибку, не так ли? Оборотни, прежде всего, люди.

Отличающиеся от обычных только способностью изредка надевать звериное обличье. Слабые, стихийные, так сказать, — вне зависимости от желания, подчиняясь фазам Луны. Более сильные — по собственной воле. Искать в них сатанинское начало — это то же самое, что обвинять в служении Сатане людей, одаренных музыкальным слухом в большей мере, нежели иные, или более других пригодных к физическим упражнениям.

— Но я своими глазами видел разорванное горло Бейлса.