За тридевять земель

Что эти гаврики сказочные за содействие честному бизнесу хотят?

Оживившись, шеф безопасности даже не проговорил, а пропел:

— Ни-че-го! Наоборот, они сами готовы нам приплатить.

— Вот как? И за что же?

— Да как обычно — один хочет от жены избавиться, а другой — дядюшку скинуть.

Роман Борисович помрачнел:

— В новом мире со старых дел начинать? Мы уже лет пятнадцать как от этого отошли.

Генрих радостно возразил:

— Так в этом вся и прелесть! Все чисто и законно! Всего-то дел — девицу одну здесь отыскать, да туда в нужное место переправить.

— А зачем она им? Она тоже туда-сюда ходит?

— Вроде бы нет, она, по их словам, вообще ни о чём не подозревает. Даже о том, что родстве с правительницей, и может на трон претендовать. Вроде бы как потеряшка. Так что оба гаврика её заполучить хотят. Поэтому нужно всё выяснять и решить, на кого ставку делать будем, на мужа или на племянника. Будете с ними встречаться?

— Выяснять — да, надо. Вот решать пока не будем, пусть оба стартуют.

И заодно ставки можно сделать — кто из двоих победит, муж или племяш. Ну, на кого рискнёшь?

— Вы же знаете, я в азартные игры не играю. Вот только — они не будут друг другу мешать?

— Немчура ты унылая. А мешать будут, обязательно. Вот мы в процессе и посмотрим, на кого окончательную ставку делать, тем временем и информации подкопим. Давай, к пятнице чтобы подробный расклад был готов, и по заговорщикам этим, и по жёнам-дядям. И девица чтобы уже найдена была. Вот после этого я с этими заговорщиками и поговорю.

Да, и при таком раскладе — чтобы туристическому бизнесу нашему, ха-ха, зелёный свет был. И предоплату какую-никакую с них стряси.

Генрих победоносно улыбнулся:

— Уже.

— О как! И сколько?

— Три штуки.

— Не мелко ли? Три штуки чего?

— Вот, — Генрих извлёк из кармана и выложил на стол три мелких, кривобоких и пластмассово блестящих яблочка. — Молодильные яблоки.

— Что?

— Они самые, настоящие. Было четыре, но я одно на себе испробовал, уж простите.

Старик неожиданно цепко ухватил Генриха за плечо, практически подволок его к окну и начал внимательно рассматривать: типичное арийское лицо, такое же как всегда. Хотя — нет, не совсем такое. Блондинистые волосы вроде бы стали погуще, исчезли намечавшиеся залысины на лбу. Поменьше стало морщин у глаз — или нет? — естественно, он никогда особенно не приглядывался. И шрам — глубокий шрам, пересекавший левую щёку, побледнел и стал почти незаметным.