Чудо-Юдо и опальный стрелок

Наконец, войдя во двор, они обнаружили, что кроме дыма здесь еще ключом стучали по голове, валяли радостно хохочущего дурака, старательно околачивали не то яблоню, не то грушу, а главное, какие-то темные личности пытались уломать целый косяк красных девок. Девкам это нравилось, они повизгивали и слабо сопротивлялись. А вокруг: на заборе, дворе, доме — висело бесчисленное множество гусей.

Гуси были живые, жареные, копченые, вареные, просто ощипанные, в конце концов.

По воздуху летали гусиные перья. А бойкие бабы таскали из колодца зелено вино.

— Стой! - Рявкнул гридень на ближайшую бабу, — Что здесь деется?!

— Как что сударик? — зачастила та, сдергивая с коромысла ведра, — Стрелок гуляет! Опальный, ну прям страсть! Как опал, так и встать не может, все опадает и опадет!

— А гуси зачем? - Заинтересовался сударик.

— Так гусарит он! — охотно объяснила молодуха, — Все гусарит и тоскует!

— Тоскует?

— Тоскует! Потому и пьет только горькую! Не коснусь воды, грит, пока опалу не снимут! Да ты батюшка, испей нашего горючего горюшка, не побрезгуй!

Посланник с охоткой принял ведро, в два глотка ополовинил его, и, оторвав у висевшего на дереве вареного гуся ногу, смачно закусил.

Потом, весело заблестевшими глазами обвел двор и с удовлетворением кивнул своим спутникам. Тех не надо было просить дважды и, они в пять минут опростали ведра у десятка баб и смели ближайших к ним гусей.

Обглодав последнюю косточку, деликатно отрыгивая и вытирая жирные руки о маслянистые кудри, гридни, наконец-то, вошли в дом. Пройдя по людям и шкурам вперемешку валяющихся на полу они добрались до горницы, где и обнаружили непосредственного хозяина и вдохновителя всего этого безобразия. Истосковавшиеся за год печали по такому времяпровождению, царские слуги бесцеремонно ввалились к стрелку.

— Ванька! — рявкнул стольник, — Живо! К царю!

Иван-стрелок мутным взглядом окинул прибывших пытаясь определить, кто там вопит, и, ехидно спросил:

— Что, приперло? А я предупреждал!

— Собирайся! — еще более грозно гаркнул посланник.

— Куда спешить-то? — пробурчал стрелок и потянул к себе любимый двухведерный ковш.