Рожать, так рожать

Пока до башни добирались, выдержали встречу с припозднившимися с ремонта Макаром, Прохором, Фомой, Спиридоном, Захаром, Наумом, Терентием, Лукой, Кузьмой... в общем всей бывшей гвардейской «бедой» царя Костея. Зато теперь в процессии образовался какой-никакой порядок. Народ оттеснили, чтоб не болтался под ногами. Кыся с виконтом, пока не подрались, развели по наставникам – Спиридону и Бугемоду. Среди поварих нашли опытную в «этих» делах тётку, потому как магия тут не помощник. Собрали ворох всего, что может понадобиться, и даже запрягли попавшихся под руку слуг волочь следом бадью с водой и вёдра.

Осталось только проникнуть в саму башню, которую давно не проверяли на предмет «а может само рассеется».

Не рассеялось.

Пробные дёрганья за ручку, выполненную в виде черепа с костями, и даже пинание ногой листа воронёной стали никакого эффекта не возымели, а достопамятная записка Костея, по которой Сенька попала в самый охраняемый объект царства, осталась в архиве Лукоморского дворца. И когда взгляды окружающих сошлись на крайнем и единственном варианте, Находка сурово свела брови и протянула руки навстречу злой костейской магии.

Скрюченные пальцы окутало, постепенно разгораясь, красноватое сияние, стальная дверь словно покрылась мелкой рябью... и вдруг...

– Стойте! Подождите! Не надо! – вклинился между грозной ученицей убыр и испуганно дрожащей дверью Иван-царевич.

– Что?! Что такое?! – кинулся к Ивану Мечеслав, пока руки его супруги удивлённо опускались и «остывали», принимая нормальный цвет.

– Что «стойте»?! Что «не надо»?! – взвыла Серафима. – Ваньша, ты гибели моей хочешь?!

– Нет, что ты!! – испугался Иванушка, что о нём вообще могут такое подумать, и поспешил объясниться: – Но это будет несправедливо!

Всем сразу стало понятнее...

– Ваня, ты о чём?! – удивился Мечеслав.

– Царевич, окстись! Это ж Костеево зло, куда же справедливее! – вспухли праведным возмущением министры.

– Неправда, оно не злое! – вдруг нашлась поддержка Иванушке, единая в двух лицах, точнее личиках.

Двойняшки шустро просочились меж ногами взрослых и уцепились царевичу за полы кафтана. – Ему тоже страшно!

– Да кому?!!

– Стойте-стойте! – опять замахала руками Находка, только теперь совсем не магически. – Подождите! Я тоже что-то чувствую... – и в наступившей тишине она задумалась, словно прислушиваясь к внутреннему голосу.

Народ ждал, благоговейно глядя на свою царицу и по совместительству – лучшую убыр за пределами Октябричьской ненормалии.